– Может, они болели, когда приходил фотограф? – предположил Аладдин.
– Всё равно про них написали бы, – заметила Билли. – Смотри, вот фамилии всех, кто в тот день болел или уезжал.
Она стала просматривать альбом за прошлый год. В старших классах учеников по фамилии Андромедссон не оказалось. Не было их и в средних, и в младших классах. А что, если эти дети ходили в школу в Кристианстаде, как сама Билли? Хорошо бы, когда она вернётся домой, посмотреть и собственные альбомы.
Лодка закачалась, и Билли сбилась с мысли.
– Закончила? – спросил Аладдин. – Я ничего не нашёл.
И тут Билли увидела имя какой‐то девочки. Под самой последней фотографией в альбоме. На фотографии было пятнадцать первоклассников. Вильма Андромедссон. Девочка сидела последней в нижнем ряду. У неё были волосы как у Симоны: густые и кудрявые, хотя не рыжие, а светленькие.
Билли с Аладдином долго смотрели на фотографию. Вильма Андромедссон пошла в первый класс три года назад, но в следующих альбомах её уже не было. Что, если Элла права и Андромедссоны уехали не один, а два года назад? О чём ещё солгал мужчина, который показывал им с мамой дом?
– Давай заглянем в школу, куда она ходила, – предложил Аладдин. – Может, узнаем что‐нибудь от учителей.
– Но там сейчас никого нет, – сказала Билли. – У учителей разве не бывает летних каникул?
– Они начинают на две недели раньше нас. Пишут планы, что мы будем учить в будущем году, составляют расписание.
Они сели на велосипеды, Аладдин показывал дорогу. Сам он никогда не ходил в эту школу, но там учились его приятели. И на школьном дворе, и в самой школе было тихо и пустынно. Билли сосчитала здания; вышло, что школа состояла из трёх небольших красных домиков и ещё одного побольше – Билли решила, что это спортзал.
– Пошли, нам в учительскую, – сказал Аладдин и потащил её за руку.
Они принялись обходить домики, заглядывая в окна. В самом дальнем они увидели комнату, в которой собрались взрослые.
– Вот она, – сказала Билли и в эту же минуту заметила мужчину, который смотрел на неё. В руках мужчина держал чашку кофе.
Билли машинально дёрнулась и отодвинулась от окна.
– Ты чего? – спросил Аладдин. – Нам же надо, чтобы они нас увидели, вышли и открыли.
Билли почувствовала себя глупо. Через секунду дверь и правда открылась. Мужчина с чашкой вышел на крыльцо и спросил:
– Вы что‐то хотели, ребята?
Мужчина походил на добряка из телевизора – зелёная «дедушкина» кофта, мешковатые джинсы.
– Вы не знаете девочку по имени Вильма Андромедссон? – спросил Аладдин. – Или, может, кто‐то из учителей её знает?
– Зачем она вам? – Мужчина нахмурился.
– Мы хотим знать, ходит ли она в эту школу, – объяснил Аладдин, хотя они точно знали, что Вильма в эту школу не ходит. – Это Билли, она переехала в дом Андромедссонов. Можно мы зайдём?
Когда Аладдин упомянул дом, в котором жила Билли, мужчина чуть не уронил чашку.
– Ну конечно, заходите, – сказал он и отступил, давая им пройти.
Билли и Аладдин вошли за ним в школу.
– Не очень понимаю, что вы хотите знать, – сказал мужчина. – Но я был учителем Вильмы.
– А… – сказала Билли, которая, кажется, научилась врать не хуже Аладдина. – Значит, она больше не живёт в Охусе?
– Нет, Андромедссоны уехали два года назад.
Билли еле дышала. Всё‐таки Элла оказалась права.
– Вы не знаете, куда они уехали? – спросил Аладдин.
– Я слышал, что куда‐то за границу. – Мужчина отпил из кружки.
– А почему они уехали? – спросила Билли.
Мужчина долго смотрел на неё, потом взглянул на часы.
– Этого я не знаю, – сказал он. – Извините, ребята, но мне пора.
Какой у него рассерженный голос. Или испуганный.
– А больше никто не знает? – спросил Аладдин.
– Нет, больше никто не знает, – сказал учитель. – А теперь отправляйтесь домой.
– Какой‐то он странный, – заметил Аладдин, когда они с Билли снова оказались на школьном дворе.
С этим Билли была согласна.
– По-моему, он солгал, – сказала она. – И знает больше, чем рассказал.
– Я тоже так думаю, – согласился Аладдин.
Билли шарила в кармане, ища ключ от велозамка.
– Поехали к тебе, – предложила она. – Мне в туалет надо.
