И вдруг Ковач вспомнил о признании, которое Ева сделала ему после свадьбы. Она сказала, что у нее уже был мужчина... Теперь-то ясно, что это был за мужчина. Им был Эндре Варьяш, который работал в то время на киностудии, а Ева как раз снималась в массовых сценах... Там-то они и познакомились. Непонятно только одно: почему они не переписывались? Разве что они умело маскировали переписку и Ева писала Варьяшу не на войсковую часть, а на какой-нибудь другой адрес?..
— Вы давно знаете Еву? — неожиданно спросил он, удивившись своему вопросу и хриплому звучанию собственного голоса.
Вопрос застал Эндре врасплох. «Вот и пришла пора расплачиваться...» — мелькнула у него мысль.
— Я познакомился с ней в поезде в тот день, — ответил он.
— Не лгите, Варьяш. Это же бессмысленно.
Лицо Эндре исказила гримаса, шрам над виском побагровел.
— Товарищ лейтенант, мы с вами здесь вдвоем. Если вы считаете, что я обманываю вас, можете дать мне пощечину, я даже защищаться не стану. Хорошо понимаю ваше состояние, но. я говорю правду.
— Вы хотите сказать, что до того не были знакомы с моей женой?
— Не только не был знаком, но и вообще не знал о ее существовании.
Ковач смутился и начал поправлять очки.
— Тогда я ничего не понимаю, — тихо сказал он скорее самому себе, чем Эндре.
— Понять это довольно трудно... Поверьте, все получилось как-то глупо. — Эндре хотелось заглянуть в глаза лейтенанту, но тот, глубоко задумавшись, пристально смотрел куда-то прямо перед собой. — Вы, конечно, можете мне не верить, но я уже несколько раз порывался откровенно рассказать вам об этой истории...
— Тогда почему же не сделали этого?
— Потому что вы все равно бы мне не поверили... Но уж коли сейчас разговор об этом зашел, то я расскажу все.
Ковач удивленно вскинул брови и посмотрел на юношу.
— Вы лучше меня знаете, что в жизни человека бывают случаи, которые происходят с ним вопреки его воле. Именно такой случай и произошел со мной. Я с уверенностью могу сказать, что Ева до сих пор любит вас, да и раньше любила...
По лицу Ковача скользнула горькая усмешка:
— Довольно странное объяснение. Почему же тогда она искала встречи с вами?
— В тот день Ева не понимала, что ею движет ревность, — объяснил Эндре.
«Странно... — подумал лейтенант. — Но парень, судя по всему, говорит правду...»
— Если бы вы в тот день не выгнали ее из квартиры, все было бы иначе. Еву разозлило, что вы ждали прихода своей любовницы...
— Своей любовницы? У меня была Марика Шипош.
— Ее я и имею в виду.
— Откуда вы взяли, что Марика Шипош моя любовница?
— Ева сказала.
— Но ведь это неправда!
— Этого я не знаю. Ева вернулась в гостиницу заплаканная и сказала, что вы, товарищ лейтенант, ждете учительницу, свою любовницу. После этого она и решила вам досадить.
Ковач непроизвольно закрыл глаза и подумал: «Ерунда какая-то! Если верить его словам, то произошло недоразумение. Ева не так меня поняла, хотя я на самом деле ждал Марику. Я как раз жарил мясо, а неожиданное появление Евы вызвало у меня раздражение. Ей, конечно, хотелось, чтобы я бросился ее обнимать, а я поступил как раз наоборот — старался показать, что могу спокойно обойтись и без нее. Более того, я всем своим видом дал ей понять, что с нетерпением жду Марику... Действительно, все так и было. А Ева... пришла в ярость, залилась краской и заявила, что приехала из Будапешта не одна...»
Правда, он не придал значения словам жены, просто не поверил, ей. А волноваться начал только тогда, когда пришла Марика и рассказала о том, как столкнулась с Евой в подъезде. Ковач стал с нетерпением и тревогой ждать Еву, считая, что она обязательно вернется, и потому плохо слушал учительницу. Ждал долго, но так и не дождался. И тогда он направился в гостиницу...
«Теперь все понятно... Видимо, Варьяш говорит правду. Да и зачем ему, собственно, обманывать меня? Но что же мне-то делать?» — подумал офицер, а вслух спросил:
— Варьяш, кроме нас с вами кто-нибудь знает об этой истории? — Голос его прозвучал глухо и сдержанно.
— Вы хотите спросить, кому я об этом рассказывал?
— Да.
— Товарищ лейтенант, я хорошо понимаю, что поступил некрасиво, но рассказывать об этом другим было бы вообще непорядочно.
