— Это неправда!
— Что именно?
— Я не мог нападать на безоружных людей.
— Возможно, — легко согласился Митос. — У твоего отца всегда хватало врагов. Твоя фобия не была таким уж страшным секретом. Любой из них мог узнать о ней и нанять парочку негодяев, чтобы тебя спровоцировать.
— В смысле? — не понял Дункан.
— Ты носился со своей идеей о бессмертных, рассказывал о ней любому готовому слушать, даже начал брать уроки фехтования. Если бы в темном переулке на тебя напала парочка проплаченных придурков с мечами — ты бы искренне считал, что защищаешь свою жизнь. А им бы потом ничего не стоило спрятать свои мечи и выставить тебя опасным маньяком.
— А они были проплачены? И напали первыми?
— Увы, но теперь мы этого наверняка уже не узнаем. Твой отец тоже щедро им заплатил. Все пострадавшие многократно меняли свои показания, так что от истины там давно уже и след простыл. А сам ты ничего не помнишь о произошедшем.
— Я вообще не уверен, что оно было — всё это, о чём ты говоришь. Митос, признайся, ты меня не разыгрываешь?
— Мак, ты должен постараться. И поверить в реальность настоящего мира. Если не ради себя, то хотя бы ради отца. Он стар и болен, и хотя продолжает хорохориться и игнорирует советы врачей, включая мои, ему не так уж много осталось. А когда его не станет, уже неважно, кто будет твоим опекуном — жена или мачеха. Тебя тут же заберут отсюда, и ты не то что никогда не сможешь выйти из психушки — я даже сильно сомневаюсь, что тебе вообще дадут шанс еще раз очнуться.
— Аманда не такая, — неуверенно возразил Дункан.
— Какая Аманда? — уточнил Митос. — Ты помнишь настоящую Аманду? Или лишь ту, что существовала в твоем выдуманном мире?
— Он не выдуманный!
— Дункан, если ты от этого не откажешься, они тебя убьют. И ты будешь умирать очень долго. Вдумайся, Дункан! Десятилетия в состоянии живого овоща! Я не хочу такой судьбы для сына моего друга.
— Но мне показалось, ты обещал Кассандре другое, — Дункан припомнил подслушанный утром разговор.
— Разве можно отказывать такой красивой женщине, — хмыкнул Митос.
— Эта красивая женщина вообще-то жена твоего друга, — напомнил Дункан.
— Вот именно. И раз она хочет угробить его единственного сына, я считаю себя в полном праве воспользоваться ее предложением и обмануть.
— Какая любопытная этика.
— Не жалуюсь.
— Что случилось пять лет назад?
Митос попытался отмолчаться, но Дункан не отступал:
— Если ты опасаешься, что мне станет плохо от стресса, то не кажется ли тебе, что у меня и так сейчас один сплошной стресс?
— Вот именно, и я не хочу усугублять.
— Если ты хочешь, чтобы я поверил, что этот мир — настоящий, я должен знать, что именно меня заставило выдумать другой.
Какое-то время Митос молча катил кресло по дорожке, только гравий шуршал под колесами.
— Вы с матерью были на круизном лайнере, его захватили террористы. Она погибла, а ты был серьезно ранен. После этого у тебя начались проблемы с психикой, — наконец нехотя выдал он.
— Я совсем этого не помню.
— Ты никогда этого не помнил, — кивнул Митос. — Еще только очнувшись в больнице после освобождения из плена, ты уже начисто забыл всё, что произошло с момента захвата лайнера.
— Я и саму мать не помню. Как ее звали?
— Рейчел.
— Не помню, — вздохнул Дункан.
— Рейчел Маклауд из клана Маклаудов. Ваше богатство, за которое сейчас так яростно дерутся Аманда и Кассандра — это ее состояние. Ну, изначально. Твой отец в разы его приумножил. Но когда они поженились, она была последним потомком древнего шотландского клана, а он — нищим юным красавцем-офицером. После свадьбы он взял ее фамилию, чтобы ты смог продолжить древний род.
— А как его звали до этого?
— Джо Доусон.
Дункан вздохнул.
— А вот это ты помнишь, — резюмировал Митос.
— Помню, — нехотя согласился Дункан. — Но совершенно не так. А у него не было книжной лавки?
— Была, только у его отца. Именно там они с твоей матерью и познакомились. Ее продали после смерти твоего деда, но ты там часто бывал в студенческие годы.
— На кого я учился?
— На историка. И да, Мак, ты был очень увлечен, играл в студенческом театре, даже сам ставил исторические спектакли. Я никогда их не видел, но говорили, у тебя хорошо получалось. А потом свои знания ты использовал в своем вымышленном мире, убеждая себя, что жил в то время и видел всё это воочию. Печально, как разум иногда шутит над людьми.
