Об этом случае мне напомнило спецсообщение НКГБ БССР в НКГБ СССР от 19 июня 1941 года, выдержки из которого я просто не могу не привести:
«13 мая сего года на ст. Тересполь прибыл железнодорожный батальон… в 28 вагонах… В ночь на 15 мая на ст. Тересполь выгружено три эшелона танковых войск (сведения получены нашим закордонным агентом „Локтионовым“ от железнодорожного служащего ст. Тересполь 15 мая).
27 мая на ст. Тересполь в 48 пассажирских вагонах прибыли офицеры и унтер-офицеры германской армии, которые выгрузились и проследовали в окрестности Тересполя (сведения получены нашим закордонным агентом «Лаптевым»).
28 мая на ст. Тересполь прибыли немецкие военные летчики (сведения получены нашим закордонным агентом «Быковым» в разговоре со служащим ж.д. ст. Тересполь).
За последнее время на ст. Тересполь… стали прибывать вагоны и паровозы новой конструкции. Специально сконструированное приспособление позволяет сделать быструю передвижку скатов и тормозных башмаков, что дает возможность переставлять паровозы и вагоны с западноевропейской колеи на широкую колею, применяемую в СССР…
…Как показывают (захваченные) диверсанты, срок начала военных действий определен на первые числа июля…»
И так далее в том же духе.
Ежедневный перехват итальянской и японской переписки тоже приносил тревожные сведения:
Из Хельсинки в МИД Италии итальянский посол Чикконарди 19 июня сообщал: «Всеобщая мобилизация, неофициально объявленная, сейчас завершена. Страна находится на военном положении. Продолжается прибытие германских вооруженных сил. Считается, что Германия немедленно примет решение в отношении СССР».
Оттуда же посол Японии Сакая в тот же день сообщал в Токио: «Учитывая обстановку, существующую здесь, я сжег секретные нижеследующие документы: 1) все военно-морские шифры, шифры „Канада“, „Германия“, „Канаэ“, „Зеландия“. „Аляска“; 2) все телеграммы и секретные отношения; 3) все секретные протоколы…»
В тот же день посол Италии в Москве Россо информировал свое руководство: «Срочно. Совершенно секретно. Мой германский коллега поручил одному из своих сотрудников отправиться в Берлин, чтобы собрать информацию по поводу ситуации и добиться инструкций по практическим вопросам, которые должны возникнуть в случае разрыва отношений. Германский посол сказал мне, что его посланец возвратился, не привезя с собой ни окончательных сведений, ни точных инструкций. В строго конфиденциальном порядке он добавил, что его личное впечатление, однако, таково, что вооруженный конфликт неизбежен и что он может разразиться через два — три дня, возможно, в воскресенье.
На следующий день, 20 июня, перехвачена телеграмма японского посла в Бухаресте Цуцуи Кийоси своему коллеге в Москве: «…Утром 20 июня германский посланник сказал мне доверительно следующее: „Обстановка вошла в решающую фазу развития. Германия полностью завершила подготовку от Северной Финляндии и до южной части Черного моря и уверена в молниеносной победе. Румыния также по мере возможности ведет подготовку к тому, чтобы можно было сразу выступить…“
И наконец, разведывательная сводка НКГБ СССР № 1510 от 20 июня 1941 года, в которой, помимо дополнительных сведений о концентрации немецких войск у границы, есть такой знаменательный пункт: «…12. Германская разведка направляет свою агентуру в СССР на короткие сроки — три-четыре дня. Агенты, следующие в СССР на более длительные сроки — 10—15 суток, инструктируются о том, что в случае перехода германскими войсками границы… они должны явиться в любую германскую часть, находящуюся на советской территории».
Докладывались ли все эти и аналогичные материалы Сталину, или те, кто должен был это делать, опасались попасть «не в струю» его мнениям и настроениям? Сейчас это уже нельзя сказать. Возможно, что-то и докладывалось устно, во всяком случае, никаких письменных документов на этот счет не сохранилось.
* * *
Теперь посмотрим, какие же в предвоенный год советская агентура представляла донесения, служившие базой для составления резидентурами информации. Она, в свою очередь, должна была стать основой для сообщений, докладываемых в «инстанцию», то есть в ЦК ВКП(б), СНК и лично Сталину.
