* * *
Старая лекарка медленно ковыляла по узкой улице, стараясь лишний раз не наступать на пятна раскатанного льда посередине. Чтоб эти мальчишки себе кости переломали! Наигрались, устроили тут горку для развлечений, а ей теперь думай, куда ногу поставить. Да еще скрипучий фургон позади громыхает огромными колесами, догоняя старуху. Чтобы им в другое время по делам не мотаться? Затопчут еще ненароком.
– Эй, кривоногая! Может, все же к забору сдашь? А то ведь зацеплю и кости переломаю, много ли тебе надо? – крикнул возница, придерживая пару здоровых битюгов.
– А подождать не можешь? И с чего тебя в ночь-полночь по городу носит, – сплюнула себе под ноги лекарка.
– Тебя не спросили, – хохотнул здоровяк и чуть щелкнул вожжами. Кони шагнули вперед, испугав бабку.
– Куда прешь, ирод! Сейчас отойду, место лишь найду среди сугробов!.. Все бы им шляться, все бы…
Выбрав место, где у забора снега намело поменьше, старуха посторонилась, освобождая проезд. Возница с усмешкой приподнял войлочную шляпу и двинул повозку дальше. Когда высокий борт медленно потянулся мимо лекарки, из тонкой щели неожиданно метнулась черная петля и ловко захлестнула худую шею. Рывок – и лишь ноги замотались по воздуху, чтобы еще через секунду исчезнуть в распахнувшейся дыре.
– Готово, – прошептал старший команды, вытирая окровавленный нож. – Они всегда запирают ворота после бабки и начинают обход. Поэтому в караулке на пять человек меньше.
– Помним, – отозвался начальник первой штурмовой тройки.
– Вы – пошли. Вторая следом. Я замыкаю.
Крыша высокого фургона разошлась в стороны и на высокий забор одна за другой скользнули черные тени. Ближе к повороту так же неслышно через забор перебралась вторая и затем третья тройки. Наемные убийцы двинулись к заранее намеченным целям.
Двух охранников в караулке расстреляли из маленьких спаренных арбалетов, чуть приоткрыв дверь. Затем двое нападавших затаились за корявой поленницей, а еще четверо спрятались внутри. Когда патруль добрел до дверей и шагнул внутрь, арбалетные болты изрешетили охрану, не дав тем даже проморгаться от яркого света после темного двора.
Еще шестерых мордоворотов уничтожили уже внутри высокого двухэтажного здания, вскрыв окно внизу и проскользнув через кухню в общий коридор. Господин Тень не просто в деталях рассказал, где и как создавали могучие артефакты. Он начертил планы и вспомнил все, что слышал и видел во время своих визитов в лабораторию. И теперь тайна, которая считалась лучшей защитой для этого места, сыграла дурную шутку. Крохотная охрана и отдаленность от ближайших постов городской стражи – что еще может быть лучше для спокойной работы наемных убийц.
Заблокировав единственную лестницу на второй этаж, люди в черных одеждах сначала зачистили всех живых внизу, а затем молчаливыми тенями поднялись наверх. Сопротивление попытались оказать лишь в одной из комнат, где местный алхимик метнул в открытые двери колбу с кислотой. Остальные погибли в бесполезной беготне, с криками о пощаде и ужасом в глазах.
Проверив все закоулки, нападавшие размолотили кувалдами каждую железку на широких столах лаборатории, затем сгребли все бумаги и книги в центр зала, соорудив огромный костер. Подпалив здание для надежности еще и с улицы со всех углов, так же незаметно перебрались обратно в фургон и исчезли, оставив после себя набирающий силы пожар.
Пламя сожрало и лабораторию, и сараи с запасами разнообразных реагентов, и даже успело попробовать на зуб соседей. Лишь к обеду удалось справиться с огнем, потратив на это несколько сотен бочек воды, вылитой с летающих пожарных лодок. Пепелище разгребали еще неделю.
Скрипнула дверь и в подвал заглянул палач, держа в опущенной руке арбалет. Дремавший на топчане господин Тень вздрогнул и открыл глаза.
– Ну что же, мил человек. Рассказал ты все честно, поэтому мое время слово держать. Как и говорил, страдать не будешь.
– Я…
Щелкнула тетива – и пленник захрипел, хватаясь руками за торчащий из груди конец арбалетного болта. Палач же пропустил в камеру молчаливых помощников и равнодушно обронил, выходя наружу:
