Агата(с улыбкой). Понимаешь, меня трогала ее привязанность, ее расположение, ее заботы… Я рассказывала о ней отцу. И когда он приходил ко мне на свидание, я всякий раз выходила к нему вместе с Сезариной, а она была с ним необыкновенно любезна, очаровательна, оказывала ему всевозможные знаки внимания – она умеет угодить, когда захочет! Наконец я предложила ей провести каникулы в имении моего отца, она сейчас же согласилась, и отец был в восторге… На каникулах они сражались в пикет[25], в шахматы; она играла лучше, чем он, но незаметно поддавалась, искусно разыгрывая гнев и досаду, и это особенно радовало победителя… Она читала ему газеты, исполняла при нем обязанности секретаря, слушала – часто со слезами восторга – рассказ о том, какие должности занимал он при директории и при консульстве[26]. В ту пору я еще не отдавала себе отчета, что это целая система заманивания и кокетства, но система оказалась столь удачной, что через три месяца, когда надо было уже возвращаться в пансион, мадемуазель Сезарина Риго, дочь дровяника из Вильнёв-на-Йонне[27], обвенчалась в церкви Фомы Аквинского[28] с графом де Мирмоном, пэром Франции. И только потом я поняла, что наша бывшая классная дама всегда будет смотреть на меня как на школьницу.
Зоя(встает). Тонкая же штучка, однако, эта Сезарина!..
Агата(тоже встает и переходит на левую сторону сцены). Сезарина?.. О, это вдохновенная, гениальная, врожденная интриганка, интриганка по призванию! Теперь она интригует в пользу своей семьи, в пользу своих родственников – она их продвигает. Она уговорила своего мужа стать пайщиком одной из наших самых распространенных газет; это дало ему колоссальный вес, обеспечило ему огромное влияние, причем сам он об этом не догадывается – пользу из его влияния извлекает она. Впрочем, от этой опеки он только в выигрыше – так они всего добиваются!
Зоя. Теперь я понимаю, почему к Сезарине особенно расположен мой супруг и почему он сейчас настаивал, чтобы ее пригласить.
Агата. Но уж к врагам своим она беспощадна!.. Она их сокрушает, обращает в прах или же не дает им ходу… Помнишь, у меня был процесс из-за наследства, которое осталось после мамы?.. Я хотела, чтобы мои интересы защищал мой друг детства Эдмон де Варенн, но мачеха восстала!..
Зоя. А, собственно, почему?..
Агата. Она терпеть не может этого бедного Эдмона, не переваривает; она его возненавидела и вредит ему на каждом шагу.
Зоя. Это меня удивляет. В пансионе наша классная дама мадемуазель Сезарина Риго была о нем самого лучшего мнения. В дортуарах даже поговаривали, будто она к нему неравнодушна.
Агата(живо). Что за вздор!.. Кто это выдумал?
Зоя. Пансионерки – такие же люди, как все: они тоже могут ошибаться.
Агата. И вот первое доказательство: мачеха всячески пыталась убедить моего отца, что такое важное дело нельзя поручать юнцу. И знаешь, кого она предлагала вместо Эдмона?
Зоя. Нет, не знаю.
Агата. Этого болвана Оскара Риго…
Зоя. Мой муж иного о нем мнения; он постоянно с ним видится.
Агата. Да. А я имею удовольствие каждый день слушать его стихи. Сезарина ему покровительствует.
Зоя. Это почему же?
Агата. Во-первых, потому, что это ее двоюродный брат, а затем… (Таинственно.) Он принадлежит к той секте, которая ей всецело предана, во всем ей повинуется, действует по ее указке и исполняет все ее распоряжения. Надо тебе сказать, что благодаря газете, которую содержит ее муж, Сезарина превратилась в грозную силу и вокруг нее группируются представители парламентских, литературных и всяких иных кругов. Она является душой и фактическим председателем общества «Молодая Франция». С некоторых пор у нее собираются молодые люди всех рангов и сословий, с петушиным задором и петушиными голосами, великие люди в зародыше, сверхштатные светила, будущие знаменитости; порознь они ничего не значат, а вместе это уже нечто, и вот они объединяются для того, чтобы возвыситься всем скопом.
Слуга(входит). Господин Эдмон де Варенн!
Агата. Наверно, пришел сообщить тебе, что выиграл мой процесс.
Зоя. Разве он его выиграл?
Агата. А как же! Вчера! Дело окончательно решено в мою пользу.
