Я про это всю ночь думал. Наутро пришел к руководству и говорю: нужен отпуск, еду в родной Энск. Неодолимые личные обстоятельства. А мне руководство в ответ: никакого тебе отпуска, хлопчик, мы тебя в важную командировку посылаем. Я вспылил, сразу обострять полез. Но не успел, потому как руководство говорит: вот в родной Энск в командировку и поедешь. Потому что решение принято – испытывать систему в городских условиях будем там.
Я аж чуть мимо стула не сел.
Совпадение. Судьба.
Такси. Самолет. Снова такси… Вот и город родной. С этим теперь просто. Это раньше, до второго Союза, билет, говорят, ползарплаты мог стоить. Прибыл я, поселился в гостинице, связался со своим «главным агентом». А потом набрался духа – Инке позвонил. Зашел к ним домой. Инка мне так обрадовалась, что я и не ожидал. Главный агент меня пирогом нагружает и подмигивает усиленно: мол, штурм унд дранг, все такое… Ну я Инку гулять пригласил. Покажи, говорю, что в городе изменилось. Три года не был, столько здесь настроили, что родного города теперь не знаю. Айда?
Инка и согласилась.
Айда.
Случалось вам гулять с любимой девушкой по родному городу?..
На улице было свежо. А скоро мне, теперь уже южному человеку, стало даже холодновато. Шел ленивый снежок, который тут же начал оседать на пушистой Инкиной шапке, как серебряная оторочка. Мы протопали по нашему старому двору и отправились навстречу новым достопримечательностям.
– Сперва покажу тебе новые улицы нашего района, – предложила Инка, цокая каблучками сапог по заснеженному асфальту.
Как они, девушки, на каблуках равновесия держат?..
– И много их у вас? – поинтересовался я.
– Три, – улыбнулась Инка. – По одной на каждый год твоего отсутствия.
– Добро, – согласился я.
– Тогда следуй за мной.
– Тогда позвольте вашу руку, сударыня, – я изобразил правой рукой «кренделек».
– Извольте, сударь, – благоволила Инка.
И мы пошли.
– Ты хоть расскажи, чем сейчас занимаешься? – спросила Инка. – А то все обо мне да обо мне.
– Да все тем же. – Я улыбнулся. – Зеркалами.
– Ну-у… – Инка не закончила.
– Чего?
– Не знаю. Мне всегда казалось, что ты в жизни займешься… чем-то более важным. Ты же всегда отличником был.
– А зеркала, по-твоему, не важно? – удивился я. – Стыдно слышать такое от женщины. Вот ты перед выходом во что гляделась, когда губы красила?
– В зеркало.
– То-то! – наставительно утвердил я. – А если бы не зеркала, то как бы я в тебя в школе солнечные зайчики пускал?
– Точно, было, – улыбнулась Инка. – А помнишь, как вы с мальчишками маленькие зеркальца в классе подвесили и лазерной указкой с задних парт в лицо нам засветили?
– Еще бы. Это мы с Вадькой Бастрыкиным всю перемену возились.
– А Марья Сергеевна вас потом к директору. И всему классу лекцию, что лазером в глаза светить нельзя.
– Это мощным нельзя, – отмахнулся я. – У нас все было рассчитано. Хотя дураки, конечно. Щас уже помню, как зеркальца на жвачку лепили, как ход луча рассчитывали. А вот чего в этом смешного было, не помню. Повзрослел, видать.
– Да куда уж, повзрослел, – отмахнула Инка. – В детстве с зеркалами возился. И сейчас то же самое.
– Я тебе больше скажу, – признался я. – Я на работе до сих пор солнечные зайчики пускаю.
– Да ладно!
– Точно. Надо же проверять отражательную способность. А вообще, зеркала… – Я волевым решением оборвал сам себя, – нет, а то как начну, так пять часов тебе по ушам ездить буду. Давай лучше ты мне про свою работу расскажи. Ты все там же?
– Да, учу детей. Двадцать восьмая средняя, имени Иосифа Сталина.
– Чего у тебя на работе новенького? Хотя извини, – оборвал я сам себя, – глупо спросил, у тебя в исторической науке «новенькое» не часто бывает.
– Не скажи, – обиделась за профессию Инка, – это твои зеркала небось с пятнадцатого века не менялись. А у нас сейчас как раз загвоздка: английская компартия все-таки продавила открытие документов по перелету Гесса. И о предвоенных договорах с гитлеровской Германией.
– А, слышал в новостях, – кивнул я головой. – Подлые договоры. Не зря их столько лет британское правительство стыдилось показывать.
– Ну и вот. А как учить детей? Это ведь совсем другой расклад по предвоенному периоду получается. Вот и приходится самим описывать, в меру сил. Пока ждем скорректированную программу. Хорошо, что теперь с этим быстро. Кстати, в новом варианте общего учебника, в главе по предвоенному периоду 40-х, будут учтены и мои предложения. Я их полгода назад в Минобр посылала. Теперь даже буду в списке авторов.
