Пока я думала, как мне залезть наверх, мама откинула небольшую лесенку.
– Забирайся, а я пока вещи разложу.
– А что мы будем кушать?
– Чай можно попить. – Мама показала на коробки. – А потом что-нибудь придумаем. В ресторан сходим.
– Ресторан? – В ресторане я никогда не была.
– Да. Красиво оденемся и пойдем. Только сейчас еще рано туда идти.
Мама стала раскладывать вещи, а я глядеть в окно. Потом мама села в кресло и стала задумчиво на меня смотреть. Будто спросить хотела. Но не спрашивала. Только смотрела. А я смотрела в окно.
Потом она сказала:
– Странно все это, странно. Почему именно Новосибирск?
Но тут в дверь постучали. Мама открыла, и человек в форме сказал:
– Я ваш бортпроводник. Сейчас отправляемся. Если в купе есть провожающие, то им пора выходить.
– У нас только отъезжающие, – сказала мама. – Провожать нас некому.
– Сожалею, – сказал бортпроводник. – Это очень грустно, когда некому провожать. По любым вопросам обращайтесь ко мне. – Он отдал честь.
Поезд поехал. Я даже не сразу поняла, что это мы поехали. Мне показалось, что поехал соседний поезд. И только когда внизу замелькали дома, я закричала:
– Ура! Поехали!
Мама тоже присела у окна и сказала:
– Когда я была маленькой, то ездила по старым железным дорогам. И всегда любила слушать стук колес. А тут никаких звуков. И скорость почти как у самолета.
Поезд выехал из-под купола. И смотреть стало не на что. Все коричневое и зеленоватое. И плоское.
Как мы пошли в вагон-ресторан
– Пойдем в ресторан, – сказала мама. – Надо покушать горячего.
Федю оставили в купе и пошли. Люди стояли у окон и смотрели. Я тоже выглянула и увидела еще город. Много куполов. Из них торчали длинные трубы. Такие длинные, что уходили в небо.
– Горный комбинат, – сказал мне дядя. – Видишь, трубы какие высокие? Чтобы не загрязнять воздух, их вывели высоко-высоко.
Я хотела расспросить про комбинат, но мама ушла вперед. И я побежала за ней, так как не хотела заблудиться. Но где здесь заблудиться? Один коридор, даже не заметно, как из одного вагона в другой переходишь. Только цвет меняется. Наверное, чтобы все знали, в каком вагоне они едут.
В ресторане все столики были заняты. Но тут нам замахали:
– Идите ко мне, здесь есть места.
Махал нам дядя в разноцветной рубашке. Столик, за которым он сидел, стоял у самого окна. Окна здесь не как в купе. От потолка до пола. Поэтому казалось, будто мы по воздуху едем. Без всякого поезда.
– Здорово, да? – подмигнул дядя. – Меня зовут Иван. Я – гость. И не просто гость, а гость с юга. Помните это кино? Обожаю старинные комедии! А вас как звать-величать?
Мама сказала, и мы пожали друг другу руки. Я тоже пожала, ведь я почти взрослая.
Мама нажала кнопки заказа, в центре стола открылось отверстие. Мама поставила передо мной суп. Самый нелюбимый. Куриный.
– Чем занимаетесь? – спросил Иван маму.
Мама рассказала, чем она на острове занимается. Я неохотно ела суп и смотрела в окно. Но тут Иван хлопнул в ладоши:
– Да что вы говорите?! Такой специалист, как вы, мне позарез нужен! Представляете, у меня там, на юге, целый завод, а рабочих рук не хватает! То есть все автоматизировано, роботизировано, как положено, но с технически грамотными кадрами – беда!
Мама сказала:
– Пригласите молодых специалистов. Их в Арктании целый вокзал сидит, ждет направления на стройки.
– А зачем, по-вашему, я сюда приезжал? – сказал Иван. – Именно для этого. В Бюро по трудоустройству палатку разбил, дневал и ночевал там. Спасибо сотрудникам, вошли в положение. Уговаривал тех, кому работы в Арктике не находилось, ехать к нам. У нас тепло, фрукты круглый год. Нет, не хотят! Представляете? Арктику им подавай. Мороженую оленину, отмороженный нос – романтика, я не спорю. А у нас что? Пошив рубашек, костюмов и прочий текстиль. Сейчас расширяться будем, новые корпуса закладывать, тоже стройка. А кому строить? Где руки человеческие? Европа у нас рубашки из рук рвет, да и в Арктике без рубашки ходить не будешь.
– Проблема с рабочими кадрами стоит остро, – сказала мама.
– Не хочу больше супа, – сказала я.
– Значит, к нам, на юг? – обрадовался Иван. – Софья, хочешь есть виноград?
