– Гретхен – прекрасная, умная, чувствительная женщина, к которой я неравнодушен. Либо говори о ней уважительно, либо уходи.
Он предпочел бы второе, но сомневался, что так легко сможет от нее избавиться.
– Неравнодушен? – проныла Бриджет. – Да ты ее почти не знаешь. Должно быть, она славно потрудилась, если так быстро сумела запустить в тебя коготки. Я так и знала, что она что-то задумала. А мне нужно было найти способ вернуть тебя!
– Ты не знаешь, о чем говоришь. У Гретхен нет коготков. И ничего она в меня не запускала. Если бы мне пришлось выбирать между вами, победила бы она.
Несмотря на ложь и предательство, Гретхен настоящая. В отличие от Бриджет. Скорее уж он мог ожидать чего-то подобного от Бриджет, поэтому ни разу не упомянул имя Джеймса в ее присутствии.
– Как ты можешь думать о ней после того, что случилось! Продать историю твоего брата прессе! Непростительно!
Джулиан уже хотел возразить, но замер. Даже если Бриджет прочла журнал от корки до корки, почему считает, будто во всем виновата Гретхен? Да откуда ей вообще известно, что та знала о Джеймсе? Существует только одно возможное объяснение.
– Это сделала ты.
Неожиданное открытие заставило его сердце с тошнотворным стуком упасть в желудок.
Бриджет наблюдала за ним с деланной невинностью.
– Что я сделала? – спросила она со сладенькой улыбочкой.
Он не понимал, как ей удалось разнюхать правду. Но точно знал, что это Бриджет предала его.
– Это ты выложила историю о моем брате.
– Я? Но как я могла, если даже не знала о его существовании? Ты никогда не упоминал о нем, как, впрочем, и о других родственниках. Я прочитала обо всем в колонке сплетен, как и остальные.
– Нет. Это сделала ты.
Джулиан не собирался верить ее протестам, слишком уж те были гладкими. В конце концов, она актриса.
– Ты никак не могла знать, что я винил Гретхен в утечке этой истории, если только не сама подстроила, чтобы все выглядело именно так. Ты ревновала и сделала все, чтобы разлучить нас. Признавайся, или я найду журналиста и сам все выясню. И если окажется, что солгала мне, каждый секрет, который ты когда-либо рассказывала, появится на первых полосах всех газет.
Рот Бриджет широко открылся. Глаза панически забегали. Теперь ей ничего не поможет, если только она не огреет его по голове керамическим кувшином, стоявшим на стойке.
– Мне пришлось, – призналась она наконец. – Это был единственный способ оторвать тебя от Жирных Бедер. Я наняла детектива, чтобы следил за тобой в Нэшвилле. Хотела, чтобы он представил отчет, и тогда я определю, есть ли у нас шанс на примирение. Потом он проследил за тобой до Луисвилла и там узнал правду о твоем брате. Я бы не сказала ни слова, если бы не поняла, что ты взял ее с собой. Ты и словом не обмолвился о Джеймсе за год нашей жизни вместе, а ОНА полетела с тобой! Я была вне себя, Джулиан! Не знала, что делать. Думала, если история попадет в журнал, ты обвинишь ее и приедешь домой расстроенный настолько, что я смогу тебя утешить, и мы снова будем вместе!
Бриджет даже еще безумнее, чем он считал!
– Твой план небезупречен, Бриджет. Я действительно обвинил ее и действительно вернулся домой расстроенным. Но не желаю, чтобы ты утешала меня. Хочу, чтобы ты убралась.
– Пожалуйста, Джулиан. Мы можем стать самой влиятельной парой в Голливуде! Признайся, мы хорошо смотримся вместе! Куда лучше, чем ты со своей толстой коротышкой.
– Убирайся! – заревел он, вне себя от гнева. Он не позволит, чтобы она при нем оскорбляла его любимую женщину!
– Джулиан, я…
Джулиан ринулся вперед и выхватил у нее ключи от дома. Он не сделает той же ошибки дважды!
– Проваливай, пока я не позвал копов и репортеров, чтобы они смогли сфотографировать, как тебя арестуют за вторжение в чужое жилище!
Бриджет не произнесла ни звука. Похоже, пытается определить, блефует он или нет. В конце концов она решила, что не стоит испытывать судьбу.
Вызывающе тряхнув волосами, развернулась и зашагала по коридору, гордо показывая на заднице большие буквы, составлявшие слово «СОЧНАЯ».
Открыв дверь, она оглянулась:
– Когда-нибудь ты пожалеешь, что потерял меня!
