– На что ты надеялся, глупец? – глава университета сверлил взглядом капитана. – Неужели ты думал, что вам удастся безнаказанно уйти с нашими знаниями?
– Мы хотели, чтобы каждый мог свободно пользоваться магией, – с вызовом ответил Вольфганг. – Заклинания и знания, имеющиеся в книгах библиотеки должны стать доступны каждому! Независимо от того, есть у него деньги или нет.
– Никогда этого не будет, – фыркнул ректор. – Неужели ты думаешь, что почти две сотни магов разрешат пользоваться бесценными плодами своего ума и опыта каждому голодранцу? Не говоря уже о сокровищах прошлого. Мы никогда не допустим этого, а ты, Вольфганг Железная Рука, отправишься на плаху! И останешься в памяти человеческой жалким вором.
С этими словами маг повернулся и пошел было к дракону, но капитан окликнул старика. Тот остановился и нехотя оглянулся.
– Ну, что еще? – проворчал он. – Хочешь просить о пощаде? И не надейся.
– Черта с два, – пират презрительно сплюнул на траву. – Просто мне захотелось сказать тебе, что я знаю, почему вы так всполошились, когда похитили библиотеку. В ваших книгах...
Нахмурившись, бросив недовольный взгляд на Тоббинза, который внимательно слушал перепалку, ректор сделал быстрое движение рукой. И фиолетово-огненный шар, слетев с кончиков пальцев мага, опалил рот Вольфганга заклинанием немоты. Но хоббит все же успел услышать последнюю фразу, сказанную капитаном. И, по-видимому, старый маг догадался об этом, потому что, садясь в кабинку на спине дракона, пригласил Бобо лететь с собой.
Хоббит несколько оробел, предчувствуя чреватый неприятностями разговор, но делать было нечего. С помощью подсадившего его Ратобоя он забрался в черную лакированную беседку с золотым вензелем ректора на дверце. Дракон взлетел и, повинуясь погонщику, взял курс на восток – к Магическому университету. Некоторое время они летели молча, потом ректор вкрадчиво спросил:
– Уважаемый Бобо, не случалось ли тебе задумываться о стезе науки? Мне кажется, что такому опытному практику, как ты, давно пора поделиться своими знаниями с другими братьями священного Ордена Магов.
Ответив, что он весьма польщен, Тоббинз робко напомнил о своем скороспелом образовании. Третья ступень слишком мала для занятий наукой, а для сочинения собственных заклинаний требуется и такая штука, как талант.
– Ерунда, – отмахнулся ректор, – поверь мне, все гораздо проще. Если хочешь, то первую книгу заклинаний ты можешь написать совместно с кем-нибудь из магов постарше. В соавторстве. А я включу ее в учебную программу. Представь себе, – ректор ободряюще улыбнулся, – что пройдут века, а твои тексты все так же будут штудировать новые студенты в нашем университете. Заманчиво?
– Очень, – признался Тоббинз и почувствовал, что ему больше всего на свете хочется увидеть свое имя на обложке отпечатанного фолианта.
«В конце-концов, – подумал он, – так ли уж важно для теоретического сочинения, насколько безотказно действует магия заклинаний? Ведь и самые знаменитые волшебники подчас оставляли после себя труды, которые годятся разве что на подтирку. Так стоит ли отказываться от предложения ректора? Зачастую официальное признания уже само по себе обладает магической силой и способно придать должный вес любому труду». Бобо задумался было о силе и значении корпоративного мнения, но ректор нетерпеливо спросил его о решении.
– От такого предложения грех отказываться, ваше степенство, – кокетливо улыбнулась Алла П., забывая на мгновение, что она – хоббит, боевой маг и прочее. – Буду только рад.
– Ну и хорошо, – расслабился седобородый старец. – Я всегда считал, что люди из вашего мира гораздо сообразительнее и практичнее наших. – он лукаво подмигнул.
Хоббит натянуто улыбнулся, но кивнул. Действительно, с чем тут спорить? Отказываться от возможности оставить свое имя в списках избранных только из-за того, что у тебя – может быть! – нет таланта? Если двести магов год за годом сочиняют заклинания, которые почти не действуют или не срабатывают совсем, как все же успел произнести капитан Вольфганг Железная Рука, то почему ему... ей надо отказываться? А вдруг она... он именно тот, у которого все получится? А нет, так книга ведь все равно останется в библиотеке университета... На века.
