В предвечерней тишине прозвучал резкий и нетерпеливый женский голос:
— Как хорошо, что ты приехала! Если плотина в Нурете не выдержит напора воды, придется с веранды все уносить. Я просто ума не приложу, что делать с роялем.
Елена Вийк приветствовала сына гораздо сердечнее, но смысл ее приветствия был примерно тот же.
— Слава богу, ты здесь! Я взяла напрокат насос для подвала, но понятия не имею, как им пользуются. Все, кто хоть что-то смыслит в этом деле, строят заградительные насыпи или работают на плотине в Хаммарбю.
— А я думал, что самое критическое положение на плотине в Нурете, — сказал комиссар, целуя мать.
— Всюду плохо, — вздохнула она. — Надень резиновые сапоги, я тебе покажу, что у нас творится.
Вскоре он с изумлением обнаружил, что весь берег возле их дома залит водой. Волны через забор захлестывали в сад, лизали корни яблонь и слив. Газоны, клумбы с тюльпанами, купы розовых кустов — все было затоплено водой.
— Бедная мама, — огорчился комиссар. — Твои любимые розы! Но ты не отчаивайся. Все-таки наклон у нашего сада довольно крутой, дом прочный, и фундамент пока что над водой. Иди отдохни, а я займусь насосом.
Едва он успел разобраться с насосом, который должен был откачивать воду из подвала, как прибежал запыхавшийся Берггрен.
— Наконец-то ты здесь. А я хотел проверить, помогает ли кто-нибудь фру Вийк. Слава богу, у вас все в порядке.
— Тяжко? — спросил комиссар. — Редкий случай: ты еле дышишь и даже не скрываешь этого.
Эрк Берггрен вытер лоб под светлыми вьющимися волосами.
— Со стихией мне еще не приходилось воевать. Четверо суток не ложился. Пожарная охрана, муниципалитет, электростанция, полиция — все на ногах. Теперь главное — выдержат ли плотины.
— В Нурете?
— Прежде всего там. Эта плотина регулирует приток воды из Растэльвы и северной части округа.
— Кому она принадлежит?
— Государству. Но винить там особенно некого. Поток хлынул с такой силой, что просто не успели вовремя открыть затворы, и вода проложила себе другие пути. Теперь под угрозой и сама плотина. Если она не выдержит…
— Вода в озере поднимется, это ясно. Насколько она может еще подняться?
— Приблизительно на метр, — уныло ответил Эрк Берггрен.
Оба посмотрели на узкую полоску фундамента, выступавшую над водой.
— Пошли в дом, выпьем кофе, — предложил комиссар Вийк. — Я хотел расспросить тебя про Альберту Фабиан.
— Про Альберту? Боюсь, мне не успеть…
— Ничего, успеешь, тебе даже полезно ненадолго забыть о наводнении.
На кухне у Елены Вийк Эрк Берггрен жадно глотал горячий кофе со свежими французскими булочками.
— Говоришь, забыть о наводнении? — вдруг сказал он. — Пожалуйста. Могу переключиться на печи, березовые дрова и угарный газ. Это тебя устраивает?
— Что ты имеешь в виду? — удивилась фру Вийк. — Кристер, о чем он говорит?
— Он нам сейчас расскажет подробности следствия, на котором ты, мамочка, выступала свидетелем. Меня интересуют результаты опроса свидетелей и заключение судебно-медицинской экспертизы.
— Ясно, — сказал Эрк Берггрен. — Но смерть Альберты не вызывает у нас никаких подозрений. Правда, точное время смерти установить трудно. Мы считаем, что она затопила печку в спальне после девяти вечера, поговорив по телефону с твоей матерью. И легла читать воспоминания Лив Ульман. В полночь, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, она отложила книгу, закрыла вьюшку, погасила свет и уснула.
— Со снотворным? — спросил Кристер.
— Ничего подобного. Но труба была закрыта слишком рано, комната маленькая, да и окна заклеены. Окись углерода смешалась с воздухом, и Альберта отравилась. Смерть наступила приблизительно в шесть утра. В результате отравления угарным газом. Анализ крови показал характерные изменения в красных кровяных шариках.
— Окись углерода соединилась с гемоглобином, — уточнил комиссар Вийк. — Это неоспоримый симптом.
— А разве его нужно оспаривать? — тихо спросила фру Вийк.
— Да так, нелепая мысль. Если б Альберту усыпили, если б в ее организме нашли какой-нибудь другой яд, кроме окиси углерода…
— Тогда это было бы убийство, — перебила фру Вийк. — Профессиональная привычка — ты уже не допускаешь, что смерть может быть ненасильственной.
