Перед пятым номером лейтенант приготовился постучать, но Бекас, опередив его, неслышно повернул ручку двери. Ну, этот полицейский из Афин переходит всякие границы!
Дверь оказалась не запертой. Бекас вошел в комнату, осветившуюся слабым светом из коридора.
— В чем дело? — раздался сонный женский голос.
Бекас повернул выключатель, и старая актриса вскочила, сев на постели.
Глаза ее были расширены от ужаса, но после сна женщина, видимо, еще плохо соображала.
— Что вам надо? — пробормотала Талия Халкья, увидев в дверях Бекаса и лейтенанта жандармерии.
Халкья рывком натянула простыню на впалую грудь.
— Что вам здесь надо? — взвизгнула она. — Кто вам дал право врываться в номер среди ночи?!
Ее негодование было явно наигранным: артистку сковал страх. Бекас склонился над кроватью. Он был в ярости. Лейтенант наконец решился войти в комнату.
Талия Халкья сделала вид, будто только что узнала Бекаса.
— Ах, это вы? — Она состроила на лице дружелюбную гримасу.
— Где он? — прорычал Бекас.
— Кто?
Он схватил ее сухую старческую руку и так стиснул, что Халкья вскрикнула от боли.
— Не притворяйтесь! Где он?
Она резко выдернула руку. Видно, наконец справилась со своим страхом.
— Не знаю, о ком вы говорите, — ледяным тоном произнесла она. — Я буду жаловаться министру. Узнаете, как врываться в комнату к женщине!..
Она бы еще долго возмущалась, но Бекас грубо ее оборвал:
— Хватит!
Лейтенант неодобрительно наблюдал за этой сценой. Только убийство полицейского может в какой-то мере оправдать подобную грубость. Впрочем, чего беспокоиться, в конце концов, Бекас не в его подчинении.
— Хватит! — снова прорычал Бекас. — Довольно комедию ломать! Нам все известно.
— Не понимаю, о чем вы.
— Где Ангелоглу?
Артистка вздрогнула.
— Кто-кто?!
— Вы сами прекрасно знаете, кто. Ангелоглу, муж вашей подруги Варги.
Талия Халкья закатилась судорожным смехом, еще больше обезобразившим ее увядшее лицо.
— Да вы и впрямь с ума сошли! Ангелоглу давным-давно умер.
— Нет, он жив, — заявил Бекас. — И мне известно, что вместе с ним вы тянули из Каридиса деньги. А позавчера вы встречались с Ангелоглу в Афинах, в районе улицы Сеполион.
Лицо старой актрисы покрылось смертельной бледностью.
— Что за чушь! — Она понизила голос до шепота.
— Бросьте притворяться! Вчера вы помогли вашему приятелю убрать сотрудника полиции. А это, знаете, чем пахнет?
Тут Талия Халкья вскочила с постели. Она дрожала всем телом.
— Какого сотрудника?
— Ах, вы не знаете!
Вид у Бекаса был такой свирепый, что актриса не на шутку испугалась.
— Клянусь, ничего не знаю.
Насчет убийства она говорила правду — Бекас это сразу понял.
— Сегодня вечером ваш приятель Ангелоглу убил полицейского агента, который следил за вами. Убил возле своего дома, в Табакике. А вы вечером там были. Это вы помогли заманить его в ловушку. Поэтому по делу будете проходить как соучастница. Если б я мог, своими бы руками вас задушил.
Ярость на мгновение ослепила Бекаса: не помня себя, он угрожающе надвинулся на женщину; та закрыла лицо руками. Лейтенант подскочил и схватил полицейского за локоть.
— Простите, — опомнившись, сказал Бекас и вытер пот со лба. Потом закурил сигарету, глубоко затянулся. — А теперь рассказывайте все.
— Клянусь богом, я ничего не знаю об убийстве, — тяжело дыша, проговорила Талия Халкья.
Она уже не отрицала, что была в Табакике, а с ужасом думала лишь о том, что ее могут привлечь за убийство.
— В котором часу вы ушли от Ангелоглу? — спросил Бекас.
— В восемь.
— Нашего агента видели?
— Нет, честное слово!
— Ангелоглу остался дома?
— Да.
— Ладно. Остальное после. Прежде всего ответьте на вопрос: куда он девался?
— Понятия не имею.
— А если подумать.
— Да, ей-богу, не знаю. Я в Ларисе впервые. Раньше виделась с ним только в Афинах.
— Зачем вы сюда приехали?
— Мы поняли, что в Афинах оставаться опасно.
— И что вы собирались делать дальше?
— Думали поехать в Салоники.
— А там что?
— Не знаю. Все устраивал Ангелоглу.
— Неужели он вам ничего не говорил?
— Нет.
Бекас опять схватил ее за руку.
— Не вздумайте мне лгать, мадам! Не то я вас живо препровожу в тюрьму за два убийства. Кто у него есть в Салониках?
