До Нового года больше недели, но все уже суетятся. В магазинах не протолкнешься. Я заметила, что в дни торжеств, как и в дни бедствий, общительность людей резко возрастает. Плетеная сумка, изобретение нашего века, нежно именуемая авоськой, сама по себе – ценный источник информации. Сквозь этот плетеный невод отлично виден улов – болгарские банки с зеленым горошком, венгерские утки в целлофановой упаковке, немецкие елочные украшения, марокканские апельсины… Сведения желающим выдаются охотно, на ходу: «За углом», «Через дорогу», «Нет, только что привезли!»… Все приятно возбуждены и коммуникабельны, как никогда. В школе пахнет елкой – ее уже устанавливают в актовом зале. Разговоры в учительской тоже соответственно изменились: вместо двоек и прогулов здесь обсуждается праздничное меню.
– Вы ее солите, натираете чесноком, смазываете сметаной и кладете на противень…
– А поперчить нужно?
– Не обязательно…
Диалог преподавателя физики с ботаничкой.
Меня этот Новый год мало радует, и я завидую самой себе год назад. Тогда я ждала Витьку, теперь я жду, что он выкинет!..
Мои детишки рассеянны: запах елки из актового зала долетает сюда, в методический кабинет.
– Где Валера? – спрашиваю я.
– Он на продленке. Или в туалете сидит…
– А ты почему опоздал?
– Мама сварила желе… – Это Лева Минкин. Он считает, что таким ответом вполне мотивировал опоздание. То, что он ел желе и никак не мог от него оторваться, я должна додумать самостоятельно. На то я и дефектолог. Чтобы отвлечь их от мыслей о зимних каникулах, я читаю им вслух стихотворение «Соловей» и велю рассказать своими словами.
И Дима Иванов говорит: «Соловей пахнет в воздухе…» А в стихотворении «Соловей» в воздухе пахнет весной, а у нас в школе пахнет елкой…
– Почему у тебя воротничок с бахромой? Ты его грызешь, что ли?
– Да, я его грызу на уроках.
(Неужели опять будем встречать втроем? Мы с Борисом и Тетя?!)
– Весной распускаются почки… Слово «почки» всем понятно?..
– У моего деда в пояснице они есть…
(Все же какой эгоизм! Два года не видел родителей и готов променять на любую девчонку! Мика прав! Надо бы его проучить!..)
Я велю им достать лото на «р» и «л», а сама занимаюсь с толстушкой Олей. С ней приходится работать отдельно – боковой сигматизм. «Хебака», «хюмка» вместо «собака», «сумка»… Виноваты опять же родители – слишком долго совали соску, прямо по Маяковскому: «готов сосать до старости лет»…
Мы заканчиваем, как всегда, гимнастикой языка. Язык трубочкой, язык чашечкой, язык жалом…
Еще один урок – и да здравствуют каникулы!..
Странный все же праздник – Новый год! Он не похож на все другие хотя бы тем, что ровно в полночь по местному времени все люди одновременно поднимают бокалы и поздравляют друг друга. Новый год, как поезд, приходит минута в минуту. Отсюда общее волнение, похожее на предотъездное. Все так спешат, как будто боятся остаться в старом году, не вскочить хотя бы на подножку последнего вагона.
Я тоже невольно поддаюсь общей панике. У меня все готово для встречи: настольная елочка – натуральная, а не пластмассовая, полусладкое шампанское – его любит Тетя. Она любит также мой фирменный «Наполеон» с заварным кремом, и в канун Нового года я уже с утра бью поклоны духовке – пеку коржи. Если б не Тетя, у меня бы совсем опустились руки. Все-таки в доме гость!.. Мика с Женей уходят куда-то, где бывают художники и артисты. Они нам уже звонили, поздравили с наступающим и сказали, что теперь позвонят только через год, – их обычная шутка. Это значит, что они позвонят нам завтра.
– Тебе помочь? – спрашивает Витька. Он отбирает у меня щипцы и начинает колоть орехи. – Вы будете встречать втроем? – говорит он.
– А что нам еще остается? Ты вырос, а мы постарели…
– Мама!..
– Да, постарели!.. И во многом ты виноват! Ну что ж! Будем, как в прошлом году, встречать в обществе Тети…
– Но это замечательно!.. То есть я хочу сказать, что Тетя – замечательный человек!.. Она вырастила моего отца и дядю Мику, и это в порядке вещей…
– А мы вырастили тебя! И это в порядке вещей, что ты уходишь в новогоднюю ночь неизвестно куда и к кому?.. И это когда все люди мечтают попасть домой!..
