И вскоре он отвязался от меня.
Через четверть часа пришел Луи Хейзен.
– Все в порядке? – спросил я.
– Как посмотреть. «Быки» совсем спятили. Знаешь, что они пытаются сделать? Пришить это мне!
– Что пришить?
– Убийство Сида Дженникса.
– Ты спятил, – не удержался я.
– Нет, это они спятили.
– Что их натолкнуло на эту мысль?
– Понимаешь, это все из-за Дженникса… Я его опознал. Им стало интересно, откуда я его знаю. Я ответил. И тут им в голову ударило: если я был знаком с человеком на ринге, это, мол, не значит, что я опознаю его на каталке в мертвецкой. А я им сдуру сообщил, что, помимо каталки… я с ним общался вчера вечером. И к тому же видел в бою. Когда боксом зарабатываешь себе на жизнь, волей-неволей обращаешь внимание на тонкости. Как противник ведет бой, запоминаешь на всю жизнь. Так вот, им стало интересно, где это и когда я видел его в бою. А когда я выложил им это, они набросились на меня! Ага, значит, у меня на него зуб! Он был слишком силен. Из-за него я вылетел с работы и потому поклялся с ним рассчитаться. Они позвонили Брекенриджу. Расспрашивали его о том о сем, а в конце концов спросили в лоб, не угрожал ли я рассчитаться с Сидом.
– Что же Брекенридж?
– Он им сказал, что я, возможно, кому-то и врезал, но чтоб они не обращали на это внимания, потому как я просто помешан на боксе. Можешь себе это представить? Луи Хейзен «помешан на боксе»!
– И что потом?
– Они повезли меня в участок, давили на психику, орали, мол, знают, что я убил его, и все такое прочее. Ну а потом сказали, что я могу идти… Черт побери, я же работал в то время, когда было совершено убийство. Я тебе говорю, они спятили.
– Слушай, Луи. Поговорим о другом. Я для тебя кое-что припас. Брекенридж предоставляет тебе месячный отпуск. Так будешь делать из меня бойца?
– Боксера?
– Ну да.
Его глаза загорелись.
– Вот это разговор! Вместе с тобой мы в самом деле смогли бы кое-чего добиться. У тебя есть все, что нужно. Ты в самом деле хочешь выйти на ринг?
– Нет, Луи. Я просто хочу научиться драться по-настоящему.
– Прекрасное намерение!
– Луи, я буду платить тебе столько же, сколько ты получаешь здесь. Ты ничего не потеряешь, и твое место останется за тобой, когда ты вернешься.
– Я могу начать прямо сейчас. Давай приготовим площадку внизу в подвале, и каждый день я мог бы давать тебе небольшой урок.
– Нет, Луи. Я в бегах. Я хочу найти место, куда мы уедем подальше от чужих глаз и организуем там небольшой тренировочный лагерь. Знаешь где? Недалеко от Рино, может быть… Да, Луи, с нами будет девушка.
– Девушка?
– Угу.
Он поморгал-поморгал от этого известия, потом расплылся в улыбке.
– Когда начнем?
– Прямо сейчас, – сказал я. – Иду брать напрокат машину, пусть старенькую, но чтоб выдержала экспедицию. Будем останавливаться по дороге, я не тороплюсь. Экспедиция не встанет нам особенно дорого.
– Послушай, я же опытный путешественник. Что я умею делать в жизни толково – так это готовить походную еду.
– Прекрасно. Собери вещи. И побыстрее. Полиция попытается нас задержать, если мы не опередим ее.
В его глазах мелькнул страх, но лишь на секунду.
– Дружище, у меня есть перчатки, но они слишком легкие. Для тренировок нам нужны потяжелей. И нам понадобится боксерская груша. Я свою продал, когда уезжал из Лос-Анджелеса, но мы можем достать приличную и здесь, так что быстро не получится.
– Грушу купим в Рино, Луи.
Я знал, что Берта обязательно устроит мне в отеле засаду, поэтому не стал туда возвращаться. Реализовал имевшиеся у меня аккредитивы и приобрел старый, но в приличном ходовом состоянии драндулет, купил толстую шерстяную рубашку, брюки и кожаное пальто (все сразу в одном магазине, так дешевле), а еще спальные принадлежности, бензиновую печку, котелки, несколько банок консервов. Я был готов отправиться в путешествие в три тридцать дня.
Выезжали, громыхая, из города, будто типичная компания завзятых пилигримов. Никто не сделал попытки остановить нас. Встретили полицейскую машину, набитую стражами порядка, которые, оглядев нас, спокойно дали драндулету проехать.
Все так же громыхая, мы выехали на Битти-роуд; наша машина давала верных тридцать семь миль в час.
