— Уверяю вас, Земли больше нет. Искать ее бесполезно.
44
На этот раз лицо Пелората не осталось неподвижным. Но выражало оно не отчаяние. Глаза его сузились и все черточки лица наполнились гневом. Он сказал:
— Как, вы говорите, вы получили эти сведения?
— Я вам сказал, — ответил Компор, — по наследству.
— Не говорите глупостей, молодой человек. Вы член Совета, значит вы родились на одной из планет Федерации… Кажется, вы сказали, Смирно?
— Верно.
— В таком случае, о каком наследстве вы говорите? Может быть, в вас находятся сириусские гены, наполняющие вас врожденным знанием сириусских мифов о Земле?
— Нет, конечно, — ответил сбитый с толку Компор.
— Тогда о чем вы говорите?
Компор помолчал, собираясь с мыслями. Он спокойно произнес:
— В моей семье есть старые книги по сириусской истории. Мое наследство не внутреннее, а внешнее. Мы, как правило, об этом не болтаем, особенно если хотим сделать политическую карьеру. — В его голосе прозвучала горечь. — Теоретически, все граждане Сообщества равны, но уроженцы старых планет Федерации более равны, чем те, кто происходит с более новых планет, а те, кто происходит с планет, не входящих в Федерацию, наименее равны. Но хватит об этом. Не в одних книгах дело. Однажды я побывал на древних планетах… Эй, Тревиц, что вы там…
Тревиц тем временем прошел в конец зала и выглянул из треугольного окна. Оно было сделано так, чтобы уменьшить обзор улицы и увеличить обзор неба, дать больше света и уединенности. Тревиц встал на цыпочки, чтобы заглянуть вниз. Затем он вернулся через пустой зал.
— Интересная конструкция окна, — сказал он. — Вы меня звали, член Совета?
— Да. Вы помните, после колледжа я отправился в путешествие?
— После выпуска? Хорошо помню. Мы ведь всю жизнь были товарищами, сообществом доверия, двое против всех. Вы улетели в путешествие, а я, полный патриотизма, поступил во Флот. Почему-то мне не захотелось лететь с вами, какой-то инстинкт мне подсказал. Я бы хотел, чтобы этот инстинкт и в дальнейшем мне не изменил.
Но Компор не клюнул на наживку. Он сказал:
— Я тогда посетил Компореллон. Семейное предание говорит, что мы принадлежали к правящему роду на этой планете до того, как Компореллон поглотила Империя. Моя фамилия происходит оттуда. У нас есть старое поэтическое название звезды, около которой обращается Компореллон — Зпсилон Эридана.
— Что оно означает? — спросил Пелорат.
Компор покачал головой.
— Не знаю, означает ли оно что-то. Это просто традиция. Там много традиций. У них есть подробные записи истории Земли, но там не принято об этом говорить. Они на этот счет суеверны. При упоминании о Земле они поднимают вверх руки, скрестив два пальца, чтобы отвести несчастье.
— Вы об этом кому-нибудь рассказывали, когда вернулись?
— Нет, конечно. Кому это интересно? И потом, передо мной была политическая карьера, и меньше всего мне хотелось подчеркивать свое инопланетное происхождение.
— А спутник? Опишите спутник Земли, — резко сказал Пелорат. Компор удивился.
— Я ничего не знаю об этом.
— Есть у Земли спутник?
— Не помню, чтобы я читал или слышал об этом. Но если вы познакомитесь с компореллонскими материалами, вы это выясните.
— Но вы ничего не знаете?
— О спутнике, нет. Не могу вспомнить.
— Эх! А как Земля стала радиоактивной? Компор покачал головой и ничего не сказал. Пелорат воскликнул:
— Подумайте! Неужели вы ничего не слышали?
— Это было семь лет назад, профессор. Тогда я не знал, что вы теперь будете меня об этом спрашивать. Была какая-то легенда, они считают ее историей…
— Какая легенда?
— Земля стала радиоактивной, подверглась изоляции, Империя плохо с ними обращалась, и Земля собиралась каким-то образом разрушить Империю.
— Одна умирающая планета собиралась разрушить всю Империю? — вмешался Тревиц.
— Я же говорю, что это легенда, — ответил Компор, оправдываясь, — Я не знаю подробностей. В ней упоминается Бел Арвардан.
— А кто он? — спросил Тревиц.
— Исторический персонаж. Ради Галактики! Я искал о нем записи. Это был прирожденный археолог в эпоху ранней Империи, который установил, что Земля находится в Секторе Сириуса.
