— Возможно, — сказала Барбара. — А теперь посмотри пониже, прямо над пальмами.
Том посмотрел на пальмы. Эвери тоже. Все долго молчали.
— Господи Иисусе, — простонал Том. Он тяжело плюхнулся на свою кровать и дрожащими пальцами достал сигарету. — Чтоб мне провалиться. Это просто смешно. Это… это… Лопнуть со смеху.
Он не мог вымолвить ни слова.
Эвери смотрел на Барбару.
— Вы очень наблюдательны, — сказал он, — и очень уверены в себе.
— Двух лун недостаточно, чтобы выбить меня из седла, — отпарировала Барбара. — И кроме того, разве вы не заметили, какими мы стали тихими и разумными после этих кошмарных экспериментов. Особенно если вспомнить последний… — Она содрогнулась. — Я вопила от радости, когда это наконец кончилось. А теперь я здесь, на этом пустынном берегу, такая же спокойная, как все, и хладнокровно считаю, сколько лун на небе, и я подумала… Если хотите знать, по-моему, они не только шарахнули по нам этими кристаллами: нас еще накачали неслабыми транквилизаторами.
Эвери задумался:
— Очень может быть, — согласился он. — Только тогда мы должны чувствовать себя совсем разбитыми.
Сказать по правде, я совсем спокоен… От души надеюсь, что так и будет продолжаться.
— Я тоже так думаю, — сказала Барбара. — По-моему, это их штучки.
— Где… где я? — Мэри сидела на кровати и удивленно оглядывалась.
— Никогда не думала, что услышу эти бессмертные слова, — весело заявила Барбара. — Успокойся, цыпленок Ты среди друзей. А у Тома такой несчастный вид просто потому, что он не в силах переварить, что на небе две луны. Он слишком консервативен. Это кажется ему немножко необычным.
Мэри осторожно встала. Она медленно обвела взором море, песок, пальмы. Затем она вдруг сказала:
— Я знаю, это ужасно глупо, но я страшно проголодалась.
Эвери оглядел кучу снаряжения и четыре плотно упакованных чемодана.
— Ладно, посмотрим, что тут есть. Тот, кто это устроил, по-видимому, подумал обо всем. Я, во всяком случае, надеюсь, что он или она — а скорее всего оно — не забыло позаботиться и о еде.
— Смотрите, — воскликнула Барбара, указывая на маленькую обтянутую тканью корзинку. — Пять против трех, там все, что нужно для пикника.
Эвери улыбнулся:
— Пари не принимаю. Это как раз в духе абсурдной логики нашей ситуации.
Это действительно оказалась корзинка для пикника — причем с отличным содержимым. Цыплята, сандвичи с ветчиной, молоко, термос с кофе и — бутылка шампанского.
Том с ужасом смотрел на шампанское.
— Это все штучки космической банды. Больше некому.
— Не открывайте бутылку, — сказал Эвери. — У меня такое чувство, что у нас еще будет случай, когда оно нам действительно понадобится.
Лицо Барбары разочарованно вытянулось:
— А я хочу сейчас.
— Нет, не надо. Сейчас вам лучше выпить свежего молока. Нам предстоит трудный день.
— Здесь что-то еще, — сказала Мэри, доставая из корзины толстый коричневый конверт.
Она распечатала его и высыпала содержимое на свою кровать. Там оказались тонкие пластмассовые пластинки размером с почтовую марку. На каждом было изображение животного, рыбы или растения и несколько строк по-английски.
Эвери взял одну пластинку и с недоумением стал рассматривать. Какое-то свирепого вида животное, нечто среднее между змеей и ящерицей, грелось на солнце на берегу маленького озерца, хвост его свешивался в воду. Подпись внизу гласила: «Это существо очень опасно. Повадками оно напоминает земного крокодила. Мясо его непригодно для пищи».
Мэри рассматривала листок бумаги, который она нашла среди пластмассовых карточек.
— Слушайте, — сказала она, и голос ее слегка дрожал: — «С сегодняшнего дня вы будете сами добывать пищу и обеспечивать свою жизнь. Среда, в которую вас поместили, не слишком враждебна для человека. Надеемся, что вы успешно разберетесь в обстановке и сумеете извлечь из эксперимента нечто ценное для себя».
Все четверо переглянулись. Внезапно и неотвратимо — страшный сон стал реальностью. Настоящей реальностью.
— Господи Иисусе! — воскликнул Том. Он хотел сказать что-то еще, но слова, казалось, застряли у него в горле.
— Ну, кто будет завтракать? — спросила Барбара с натянутой улыбкой.
