– Как хорошо, что вы еще не улетели, я боялся, что не успею, – тяжело дыша, проговорил он.
– Что-то случилось? – почти в один голос воскликнули Ева и Левин.
– Можно сказать и так, – загадочно ответил Спенсер и опустил руку в глубину сумки, которая висела у него на плече. Он бережно достал оттуда сверток и протянул его Еве.
– Возьмите, это должно принадлежать вам, – тяжело вздохнул Спенсер. – Как ни прискорбно мне это признать, но это так.
Ева приняла из рук Спенсера сверток, развернула его и вскрикнула от изумления. Она держала в своих руках ожерелье.
– Ничего не понимаю, – растерянно произнесла она, – но почему мне…
– А вы спросите у него, – раздраженно буркнул Спенсер, кивнув в сторону ожерелья.
– У кого? У него? – Ева скосила глаза в сторону ожерелья и вздрогнула от неожиданности. Ей показалось, что ожерелье улыбнулось ей.
– Угу, – процедил Спенсер сквозь зубы. – Если хотите знать подробности, то вкратце они таковы. Сегодня ночью я проснулся от крика Нелли. Когда я включил свет, то с изумлением увидел, что рядом со мной лежит совсем не Нелли, а другая женщина. – Спенсер на секунду замолчал, чтобы справиться с волнением.
– Другая? – округлила глаза Ева.
– Другая, мне приходилось уже однажды видеть ее… в вашей палатке, – Спенсер посмотрел на Еву, – когда вы были без сознания и я дежурил около вас. Так вот, на шее этой женщины красовалось это самое ожерелье. Я просто лишился дара речи при виде этого зрелища. Пока я находился в ступоре, картинка стала меняться, и на моих глазах эта женщина стала трансформироваться в вас, Ева.
– В меня? – У Евы пересохло в горле.
– Именно, – кивнул головой Спенсер. – Потом вы исчезли, а ваше место снова заняла та женщина. На этот раз она открыла глаза, сняла с себя ожерелье и протянула его мне со словами: «Отдай его Еве, оно поможет ей вспомнить все».
Дрожащими руками я взял это ожерелье и положил на подушку рядом с собой. В этот момент выбило пробки и в комнате погас свет. Когда я устранил неполадки и вернулся в спальню, то обнаружил Нелли, мирно спящую в нашей кровати, а в доказательство того, что мне это все не почудилось, на моей подушке лежало ожерелье. Когда я это осознал, острая боль резанула меня по сердцу. Я закричал и разбудил Нелли. Я едва ее отговорил вызывать «Скорую». Мы всю ночь не спали и приняли совместное решение отдать вам эту вещь… от греха подальше. Вот, собственно, и все. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство.
Левин и Ева молчали, потрясенные услышанным рассказом. В это время из динамика раздался голос, извещающий о начале регистрации на рейс Мехико – Москва.
Ева вздрогнула и, словно очнувшись от глубокой спячки, зябко повела плечами.
– Все это так странно и непонятно, – произнесла она.
– Надеюсь, вы разберетесь во всех этих странностях, и ожерелье вам действительно в чем-то поможет, – улыбнулся Спенсер. – А теперь прощайте. Надеюсь, что эта наша с вами встреча не последняя.
Спенсер галантно поцеловал пальчики Евы, затем обменялся крепким рукопожатием с Левиным.
– Рад буду еще раз повидаться с вами, коллега, – улыбнулся Левин.
– Взаимно. – Спенсер взмахнул на прощание рукой, повернулся и быстро пошел к выходу.
Когда он скрылся из виду, Ева нашла руку Левина и крепко сжала ее.
– Нам пора, – шепнула она и в этот момент почувствовала, как что-то коснулось их сплетенных пальцев. Левин и Ева одновременно посмотрели на свои руки. На их ладонях лежало ожерелье. Оно выпало из свертка, который Ева до сих пор продолжала держать в свободной руке.
– Вам не кажется, что это знак? – в один голос произнесли они оба. Ева и Левин посмотрели друг другу в глаза и громко расхохотались.
– Определенно знак. – Ева бережно завернула ожерелье и спрятала его в сумку. – В Москве мы узнаем, что оно хотело этим сказать.
– А мне кажется, что я уже знаю. – Левин наклонился к Еве и слегка коснулся губами ее щеки.
– Поживем – увидим, – улыбнулась Ева и потянула Левина за руку. – Идемте, а то самолет улетит без нас.
