-- Какой знак, госпожа моя? - теперь голос кастрата дрожал. Жрица с удовольствием наблюдала за его игрой.
-- Знак того, что ты можешь попытаться. - заключила Гекуба. - И раз Триединая сама намекает на это, я исполню ее волю и дам тебе шанс.
Ликомед не ожидал такого от жрицы. Тем более после того, как принял участие в позорном изгнании Гекубы из дворца. Но и до этого прорицательница всегда относилась к нему с подозрением. Ревновала, что кастрат из ее же храма сделал блестящую карьеру при дворе.
-- Сегодня и начнем. - кивнула Гекуба. - Видишь этот мешок?
Раб потянул носом и поморщился. Внутри лежало что-то горелое.
-- Это жертвенное мясо. - пояснила жрица. - Ты должен отнести его в покои Делайса. Забрось в окно спальни или подсунь под дверь. Демон пойдет за ним.
Прорицательница с удовольствием наблюдала, как испуг растекается по лицу кастрата, точно масло по сковороде.
- Не вздумай прикоснуться к мясу. Навлечешь на себя неисчислимые бедствия. - сказала она. -- Так и неси в мешке.
Ликомед потрясенно молчал.
-- Справишься с первым заданием, стану тебя учить. - старуха высокомерно кивнула. - И запомни: магия требует железной воли. Дорога с демоном покажет, на что ты способен.
-- Он набросится на меня. - попытался возразить кастрат.
-- Я дам тебе амулеты. - жрица махнула рукой, показывая, что больше говорить не о чем.
Всю дорогу по узким улицам акрополя невольник в панике оглядывался назад. Чудовище, как преданный пес, бежало по пятам, высунув язык и не отрываясь глядя на мешок.
Ликомед без труда прошел во дворец, миновал сад и приблизился к андрону. Было еще не настолько холодно, чтоб закрывать окна на ночь. Покои царя не охранялись. Стражницы стояли только по внешнему периметру стены. Из разворочанной клумбы торчали три кола с насаженными на них головами. В лунном свете их уродливые тени на дорожке напугали кастрата. Но он тут же рассмеялся: тащить за собой демона из преисподней и пугаться мертвецов!
Размахнувшись, невольник зашвырнул мешок в окно. И с удовлетворением услышал удар об пол. Его не беспокоило, что Делайс может проснуться. Пусть просыпается! Увидит он все равно не Ликомеда, а то ужасное, что уже лезет к нему в спальню.
Чудовище последовало за мясом. А кастрат остался в тени трех отрубленных голов.
Между тем именно в эту ночь Нестор решил просветить своего приемыша на счет древней мифологии и водил его по длинным галереям андрона, растолковывая аляповатые росписи на штукатурке. Конфуций необыкновенно быстро рос на жирном кобыльем молоке, но оставался все таким же бестолковым, как и в первый день встречи. Тянул в рот что попало, мочился под себя и с особенной охотой во все горло распевал ругательства, которые слышал от "амазонок".
Поэтому-то царский хронист и не решался показываться с учеником на люди в дневное время. Он предпочитал, вооружившись факелом, наставлять конопатого лентяя по ночам.
-- Мы живем в греческом городе, -- вещал Нестор, тыкая крылом во фрески с изображением воинов-ионийцев, -- Его построили эллины, поэтому на стенах так много изображений мужчин с оружием. Греки -- мрачный народ и обожают воевать. У них в чести грозные боги. Вот это Танатос, он тащит души прямо в Аид...
-- Танатос! Танатос! - вдруг заверещал ученик, хлопая от восторга крыльями и тараща круглые глаза в глубину галереи.
"Что за недоумок!" - возмутился Нестор.
-- Тише! Царя разбудишь. Здесь же его спальня!
Хронист осекся. Прямо из открытой двери в покои Делайса раздался громкий крик. В нем было больше удивления, чем страха. А потом в галерею, как от сильного пинка, вылетел черный сгусток мрака.
-- Проклятье воронов! Это еще что? - в проеме двери стоял всклокоченный со сна царь. Его длинная туника была в пятнах крови, а лицо белее стены. - Прах и преисподняя! Откуда оно взялось?
Делайс выставил вперед руки, потому что мрак вновь соткался в большую собаку с крыльями и подался к жертве. Если б у царя был меч или кинжал, он оказал бы хоть какое-нибудь сопротивление. Но сейчас он стоял, глядя в глаза смерти, и не мог пошевелить ни ногой ни рукой.
