Вдруг — имя Шлегеля. Она обернулась. Черняев, секретарь Осуды, когда-то бывший секретарем у покойного Михаила Семеновича, степенным шагом проходил мимо нее, кому-то говоря о приезде Шлегеля.
— Черняев! — крикнула она громко.
— Э! Имажинэ-ву[46]. Я только что вас вспоминал с Семеном, пароль доннер[47]. Он на суде вас разыскивает.
Черняев пополнел, выглядел солидно и держался как старший.
— Как мне пройти на суд?
— Детка, идите прямо в Дом бойца и скажите, что вы от Черняева, — он потряс ее руку с иронической улыбкой. — Все-таки надо было позвонить мне, как приехали. Мы тут сто лет могли бы прожить не встречаясь. Ну, жуска суар[48]. До вечера! Семен сюрприз вам готовит.
«Шлегель здесь и разыскивает меня, — думала она, идя к Дому бойца, волнуясь и воображая разные страхи. — Надо будет у него сразу все выяснить: и как с войной, и где Шершавин. Может, убит, оттого Шлегель и ищет меня».
Она уже злилась. Так пробивалась она к войне, так спешила, так много бросила в Москве, так дьявольски много сейчас работала, но город Сен-Катаяма все заслонил собой и всю ее — Ольгу — выжимал, обессиливал, брал до дна.
Когда она переходила площадь, застеленную сохнущими декорациями, ее остановили. Сторож-китаец поспешно раздвигал холсты и фанеру, очищая проезд для какой-то шумной оравы на грузовиках. Ольга услышала нанайский говор, увидела печально-веселые лица, кажущиеся страшно знакомыми.
— Кто это? — спросила она сторожа.
— Гости к нам, — важно ответил он, — удэге. Эвенки прибудут и чукчи, а на заре ждем камчадалов.
Быстро справившись с оформлением у входа, Ольга стала протискиваться в битком набитый зал.
Поднимаясь на цыпочки и тщетно стараясь обратить на себя внимание какого-нибудь местного распорядителя, в конце концов она пробралась к местам корреспондентов, и Мурусима, с большим интересом слушавший обвинительную речь Осуды, вежливо и внимательно с нею раскланялся. В зале засмеялись. Шлегель увидел Ольгу и поманил к себе.
— Что с вами? — спросил он ее, усаживая рядом с собой.
— Я так изменилась?
— Нет, вы изменились не очень, но разве так делают? Вернулись на родину, и никому ни слова: ни матери, ни мужу, ни друзьям. А мы тут вспоминаем ее, — голос Шлегеля звучал ласково, как когда-то, и весь он казался ласковым до слез.
— Ах, долго рассказывать. Я знаю, мать на войне, комиссар — тоже. Я не могу к ним пробиться сквозь этот город. Я здесь на какой-то сверхнормальной работе, измучена, устала и ничего не знаю ни о войне, ни о своих.
— Воюем помалу. Шершавин ваш орден, кажется, заработал, — Сингисю взял, в устье реки Ялу. Полетом с воздуха. Вот ведь какой!
— Устройте меня к нему, Шлегель.
— Воевать? А здесь кто останется? Варвара не писала вам, что завтра прибывает сюда?
— Да ничего не знаю.
— Как же. Прибывает. Полторы тысячи ребят везет, сирот, корейчиков. Великих дел натворила старуха, прямо великих дел. Демидов, отчим ваш, тоже изволит прибыть, дядя Янков опять же. Сегодня кончим с Мурусимой — завтра городу именины устроим.
Он обнял ее, потрепал по плечу.
— Вроде вашего личного праздника получается. Все родственники вызваны на бал, а?
Он глядел на нее, улыбался, трепал по плечу, обнимал. Ольга почувствовала, что он еще любит ее, но уже далекой любовью старого родственника.
В нем появлялись многие черты Михаила Семеновича, хотя никогда раньше, да и теперь не был он похож на покойного. В Шлегеле возникло что-то отеческое. Будучи лет на десять старше Ольги, он теперь как бы далеко обогнал ее возрастом, хоть и не постарел.
— Хороших людей вы тут делаете, Ольга, — прощаясь, сказал он с чувством благодарности. — Какие великолепные парни растут! Этот, как его, ну, вот — с рассеченным лбом, красивый… Ну, вы их должны знать, — Шлегель глядел на нее улыбаясь. — Ну, вот тот молодой японец, что читает лекции… Хаяси! — вспомнил он сам. — Да, замечательный человек. И таких, как он, сотни, вот что приятно. Нет, здорово, здорово, — потряс он ее руку. — Неожиданно здорово и отлично. Не хуже Шершавина воюете.
— Ах, какая это война, Шлегель!
— Какая?
Шлегель сжал ее руку.
— Войну закончат те, кого вы воспитываете. Они будут победителями. Вам до сих пор неясно это? Умейте сложить кости на ваших лекциях, если еще мечтаете о романтических подвигах.
