— Беатрис? Но мистер Типтон сказал, что это не настоящий титул.
Мадам Аркана опустилась в ворох шарфов. Легкая улыбка играла на ее губах. Она знала, что заинтересовала меня. — Беатрис Уилтон. Она одна из семьи газетчиков-Уилтонов. Они владеют газетным бизнессом, в отличие от тех, кто пишет для них. Беа является исключением. Они позволили ей вести небольшую колонку сплетен «Заметки леди Грей». Благодаря этому ее приглашают на все нужные приемы, чего и хотят Уилтоны. Но Беа, если я не ошибаюсь, хочет еще кое-что. Думаю, — она заговорщически наклонилась вперед и прошептала, — она хотела бы, чтобы ее считали писателем. — Мадам Аркана откинулась на спинку стула, качая головой. — Очень неприятно для семьи. Конечно, все знают писателей, но никто не хочет иметь их в семье.
— Что заставляет вас думать, что у нее есть амбиции?
— Длинные слова, дорогая. Она использует длинные слова. В ее колонке и даже за ужином. Совсем не принято.
— Но, конечно, если она пишет для газеты, она писатель, — настаивала я.
Мадам Аркана откусила огромный кусок печенья и отхлебнула чаю. — Не то же самое. Дамы любят сплетничать и любят читать в газетах сплетни о себе. Мужчины, будучи доминирующим полом — или скорее, мы позволяем им так думать — пишут о новостях. Это дает им иллюзию, что они управляют вещами. Ни одна из газет Уилтона никогда не позволила бы представителю слабого пола писать о реальных событиях.
— Понятно. — сказала я. Хотя, должно быть, было ясно, что я ничего не поняла. — В любом случае, если у вас есть все, что вам нужно…
— О да, прекрасно, — подтвердила мадам Аркана. — Ваша миссис Уилсон приготовила чай точно по моим инструкциям. Сухая старая палка, но знает свою работу. Определенно плеснула в него кое-что получше.
Я моргнула и отступила к двери.
— Послание, ах да. Эти вещи иногда доходят до меня. Особенно, когда я фокусируюсь. Даже если мои посетители действуют мне на нервы своими уловками. Пожилой человек, добрый, кто-то вроде викария. Так бы я сказала, если б на меня надавили, но не официально…
— Викарий? — Я сжала кулаки. Конечно, если она расспрашивала слуг, она могла бы услышать о том, что я выросла в приходе викария. Я была достаточно глупа, чтобы рассказать правду Рори, хотя это противоречило тому, что я сообщила Стэплфордам. У меня возникла ужасная мысль — мадам Аркана пыталась меня шантажировать?
— О, они появляются все время. Ужасно раздражает. Но я говорю им, что нет смысла проповедовать. Никто из присутствующих в комнате не прислушался к предупреждениям церкви — иначе их здесь не было бы — так почему они должны слушать священнослужителя только потому, что тот мертв… Хотя, полагаю, эти проповедники теперь лучше понимают, как загробная жизнь работает. C профессиональной точки зрения. Но, честно говоря, они никогда ничего хорошего не предлагают для моих сессий. Говорят только о потерянных кошках, пожилых родственниках и церковных крышах.
— Я здесь не работаю, — сказала я, пытаясь предотвратить любую попытку выведать у меня семейные тайны. — Я в штате мистера Бертрама. Нас затопило.
— Это объясняет, почему он болтал о поднимающихся водах, — быстро проговорила мадам Аркана.
Я начинала злиться. Женщина определенно пыталась одурачить меня. Я приложила все усилия, чтобы воспроизвести самое надменное выражение лица моей матери[3]. — Я сильно сомневаюсь, что сообщение было для меня.
— И он считает, что вы вылитая мать, когда вот так становитесь в позу, — рассмеялась мадам Аркана.
— Он здесь?
Мадам Аркана покачала головой. — Мне трудно объяснить, особенно неверующим. Это скорее чувство человека — эмоциональное эхо — и оно остается на короткое время, прежде чем исчезнет. Но нет, я бы не сказала, что он был здесь.
— В таком случае, — сказала я, открывая дверь.
— Он просил передать вам, чтобы вы остерегались врагов. — Мадам Аркана покачала головой. — Нет, не так. Он сказал: «Берегись своих врагов». Не имеет особого смысла для меня, но, надеюсь, вы поймете. Он казался довольно взволнованным. У меня появилось предчувствие, будто должно случиться что-то очень плохое. Духи всегда пытаются напугать нас, смертных. Иногда я думаю, что это единственное удовольствие, которое они получают. — Она откинулась на подушки и закрыла глаза. — Наверное, вам не о чем беспокоиться, дорогая.
