– Меня вы в расчет не принимаете? – полюбопытствовал Розовски нейтрально.
– Вас? А что вы сможете сделать? – Левински усмехнулся. – У вас масса комплексов, Натан, вам нельзя было выбирать профессию частного сыщика. Вы самолюбивы, вы не захотите признаться в поражении. Следовательно, будете молчать…
Вошла Хана с подносом, на котором стояли чашки и высокая узкогорлая джезва. Когда она наклонилась над столиком, поднос дрогнул, и кипящий кофе из джезвы пролился точно на руки Левински.
– Ч-черт, Хана, надо же смотреть, что делаешь… – слова замерли на его устах, когда револьвер, оброненный им, оказался в руках женщины. – Не глупи, Хана, это не игрушки… – сказал он, медленно поднимаясь из кресла. – Дай сюда… – он осторожно протянул руку к оружию. Хана опередила его. Сухо щелкнул выстрел, и Моше Левински тяжело осел на пол.
– Это была самооборона, – сказала Хана Бройдер, опуская револьвер. – Я надеюсь, вы подтвердите, Натан? Вы ведь слышали, он собирался убить меня.
Розовски отвел глаза.
– Да, – сказал он. – Видимо, так. Я должен вас благодарить, Анна… или Хана, но, честно говоря, у меня нет никакого желания, – он посмотрел на распростертое на полу тело президента компании «Интер». Лицо Моше Левински выражало легкое удивление.
– Хотите что-то рассказать? – спросил Розовски. – Я могу вас послушать, а уже потом вызывать полицию.
Она взмахнула рукой. Жест был вялым, неопределенным.
– Если желаете, – голос казался подстать жесту.
– Садитесь… как вас называть? Хана или Анна?
– Лучше – Хана. Я привыкла за эти годы.
– Садитесь, Хана.
Она прошла к креслу, в котором за несколько минут до того сидел Левински, спокойно села. На тело бывшего президента компании, лежавшего теперь почти у ее ног, Хана смотрела с полным безразличием. Либо до нее еще не дошло происходящее, либо она и при жизни Моше относилась к нему так же.
Розовски выдержал довольно долгую паузу.
– Скажите, Хана, как вы оказались с Израиле?
– Вы сами знаете, – ответила она с тем же безразличием. – У Александра были долги. И эти долги становились опасными. Знаете, там сейчас такие люди… Моше пообещал мужу прислать гостевой вызов. Тогда…
– Хана, – перебил ее Розовски, – мне хотелось бы кое-что уточнить. По данным Российского уголовного розыска, ваш муж был не просто злостным должником у каких-то крутых ребят. Насколько я знаю, он и сам, мягко говоря, играл с законом в прятки, разве нет?
Хана пожала плечами и ничего не ответила.
– Ограбления пунктов обмена валюты… Разве это, всего лишь, долги?
– Никаких ограблений не было. Вернее, не должно было быть. Вся эта операция разрабатывалась Моше, муж был техническим исполнителем.
Натаниэля позабавило изящество формулировки. С его точки зрения, техническое исполнение, в переводе на общечеловеческий язык, означало: «Вооруженный налет».
Хана не обратила внимания на усмешку, скользнувшую по его лицу.
– Несколько московских банков… не совсем чистых, с точки зрения закона, решили укрыть часть средств таким вот способом, – пояснила она.
– То есть, списать все на ограбления, тем самым вывести из-под контроля крупные суммы денег в долларах? – догадался Розовски.
– Да.
– Понятно. Потом ваш муж, видимо, не полностью рассчитался с заказчиками. Вы сказали – Моше? Моше разработал план?
– Моше предложил создать фиктивный банк. Все средства от ограблений и некоторых других операций должны были осесть в короткое время на его счетах, а затем единоразово перевелись бы за границу. После чего банк объявлял о своем банкротстве и исчезал. Все. Никаких концов. Даже номера купюр, находившиеся в распоряжении уголовного розыска, были сообщены неверно, поскольку хозяева валютных пунктов были заодно с грабителями.
– И роль такого банка сыграла финансовая компания «Ари», – сказал Розовски.
– Да.
– Так задумывалось с самого начала?
– Да.
– Значит, Моше Левински и Александр Ведерников…
– В конце концов, оба теперь мертвы. Я во всем этом почти не участвовала, – и заметив недоверчивый взгляд детектива, уточнила: – Я имею в виду – прежние, московские дела мужа… Ну, вот. Дальше вы все знаете. Здесь Левински нашел для нас новые документы. Честное слово, я не знала, каким образом ему удалось купить их у Шмуэля Бройдера и что случилось с Бройдером и его женой. Ну, дальше вы все знаете. Когда Розенфельд начал подозревать Моше в нечистых махинациях с московской компанией, Левински решил убрать Ари. Как – вы тоже знаете. Верно? – она замолчала. – Я подозревала, что все кончится именно так… что он попробует и меня убрать. Ведь с моей смертью оборвались бы все ниточки, связывавшие его с этими убийствами. Сегодня он сам об этом сказал… – она вновь замолчала.
