– А с какой стати я должен был это говорить?
– Вы были в Зеленой комнате вместе с миссис Хэлкат-Хэккетт перед тем, как перешли в другую гостиную. Потом вернулись туда вот за этим.
И Аллейн вытянул вперед руку. Семь голов повернулись за этим движением. Семь пар глаз устремились к золотому портсигару с вделанным в него драгоценным медальоном.
– И что, если вернулся?
– Где лежал этот портсигар?
– На столе в комнате с телефоном.
– Когда я спросил вас вчера, слышали вы, как лорд Роберт говорил по телефону из этой комнаты или нет, а мы знаем, что это было в час ночи, вы заявили, будто не слышали.
– Когда я забирал портсигар, в комнате никого не было. Я сказал вам, что чуть раньше слышал звук, какой бывает при наборе номера. Если это был Госпелл, могу предположить, что к моменту моего прихода он уже ушел.
– Есть ли какая-либо причина, по которой кто-нибудь, скажем, сидящий вон там, в углу, мистер Димитри, не мог войти в ту комнату с телефоном после того, как вы с миссис Хэлкат-Хэккетт покинули ее и до того, как вы один вернулись туда за портсигаром?
– На мой взгляд, таких причин нет.
– Димитри, – спросил Аллейн, – случалось ли вам видеть этот портсигар прежде? Посмотрите на него.
– Никогда. Я никогда его не видел. Не понимаю, почему вы спрашиваете. Я никогда его не видел.
– Возьмите его в руки. Приглядитесь поближе.
Димитри взял портсигар. Аллейну был виден приклеенный внутри маленький кусочек бумаги, вырезанный из «Таймс». Димитри тоже увидел его. Глаза его расширились. Портсигар выпал у него из рук.
– Вы, наверное, сам дьявол, – прошептал он, дрожащим пальцем указывая на Аллейна.
– Фокс, – сказал Аллейн, – пустите, пожалуйста, портсигар по кругу.
Портсигар стал переходить из рук в руки. Уитерс, Эвелин Каррадос и ее муж – все осмотрели его. Уитерс повертел его в руках, как уже знакомую вещицу, однако вырезка из газеты его, похоже, ничуть не впечатлила. Супруги Каррадосы совершенно безучастно осмотрели его и передали дальше. Миссис Хэлкат-Хэккетт открыла портсигар и уставилась на клочок бумаги.
– Этого раньше здесь не было, – сказала она. – Что это? Кто это приклеил?
– Прошу прощения, – сказал Аллейн. – Портсигар не пострадал. Наклейку очень легко устранить.
И забрал у нее портсигар.
Внезапно Димитри вскочил. Фокс, не спускавший с него глаз, передвинулся и встал перед дверью.
– Сядьте, мистер Димитри, – распорядился Аллейн.
– Я ухожу. Вы не имеете права больше держать меня тут против моей воли. Вы обвиняете, угрожаете, вы лжете! Говорю вам, я этого больше не потреплю. Я невиновный человек, человек с определенным положением, имеющий высокопоставленную клиентуру. Я свяжусь с адвокатом. Боже, дайте мне пройти!
Он бросился вперед. Аллейн поймал его за одну руку, Фокс – за другую. Димитри яростно вырывался. Помощник комиссара нажал кнопку на столе, дверь открылась, и в комнату вошли два человека в штатском. За ними, в секретарской, из-за спин других сотрудников Ярда в комнату заглядывали изумленные Бриджет, Дэвидсон и мисс Харрис.
– Присмотрите за ним, – сказал Аллейн.
Вошедшие полицейские крепко ухватили под руки беззвучно разевающего рот и задыхающегося Димитри.
– Ну, ну, утихомирьтесь, – приговаривали они.
– Леди Каррадос, – спросил Аллейн, – готовы вы официально обвинить этого человека?
– Я безусловно обвиняю его.
– Через несколько минут, – обратился к Димитри Аллейн, – вас проводят в комнату регистрации арестованных, но прежде, чем мы поговорим о точном характере обвинения… – Он бросил взгляд во все еще открытый дверной проем: – Сэр Дэниэл? Я вижу, вы еще там. Могу я побеспокоить вас на минутку?
Дэвидсон, сильно опешивший, вошел в кабинет.
– Силы небесные, Аллейн! – произнес он, уставившись на Димитри. – Что это?
– Я уверен, вы можете предоставить мне недостающую улику в одном очень запутанном вопросе. Видите вы тот портсигар?
Дэвидсон взял вещицу в руки.
– Голубчик мой, – сказал он, – да ведь это – то самое уродство, о котором я говорил вам. Экспонат из коллекции Марсдон-Хауса. Помните?
Дэвидсон подошел поближе к свету и, еще раз испуганно посмотрев на Димитри, который совершенно присмирел и только пялился на него, как человек совершенно потерянный, надел очки и осмотрел предмет.
