— Джон так и не успел рассказать нам о себе. Предлагаю продолжить игру, начатую в поезде. — Мисс закинула руки за голову.
— Рассказывать особенно нечего. Типичная биография моего поколения… Родился в upstate[14] Нью-Йорк, в двух часах езды от Нью-Йорк-Сити по железной дороге, в городке Хадсон. Места эти прославлены в американской литературе Вашингтоном Ирвингом. «Рип-ван-Винкль бридж», «Скотс валлей» и тому подобные мифологические пункты расположены неподалеку от Хадсона. Исконная американская Новая Англия, одним словом. Когда-то Хадсон был оживленным речным портом, но с упадком навигации по Хадсон-ривер грузы с барж и пароходов переместились на колеса, город одичал и запустел. Часть населения покинула его, перебравшись в менее сонные города. В шестидесятые годы Хадсон подвергся нашествию черных, это было время их последней миграции из южных штатов, и в настоящее время едва ли не тридцать пять процентов населения его составляют черные.
— Погодите, Джон, я переведу Виктору.
Галант говорил по-английски, забыв о том, что колумбиец плохо знает его язык. Ему сделалось стыдно. Мой американский империализм, бессознательное поведение «мастэра», предполагающего, что все вокруг обязаны понимать меня. В конце концов Виктор мог бы, игнорируя меня, всегда говорить с мисс Ивенс на быстром французском или даже по-испански… Но он этого не делает.
— Я извиняюсь, Виктор!
— Не страшно. — Колумбиец подвигался и сел на кровати. — Но если ты будешь говорить медленнее, мне будет удобнее понять тебя.
— Мой отец, — Галант постарался запомнить пожелание колумбийца, — владеет гаражом в Хадсоне. В Штатах гараж-энтерпрайз обычно называется «Автосервис-центр». Ну вот, мой папаша — владелец «Галант автосервис-центр». Полное техническое обслуживание американских и импортных автомобилей, замена тормозов, замена масла, ремонт трансмиссий и моторов по очень доступным ценам. Проверка автомобиля на state smoke certificate! — скороговоркой выкрикнул Галант. И свистящим шепотом добавил: — Работа производится профессиональными механиками с использованием оборудования BOSCH…
— Что такое оборудование BOSCH? — спросила пытливая мисс Ивенс.
— Понятия не имею. Я запомнил текст, потому что в доме у нас всегда валялись рекламные листовки папашиного автоцентра. Как единственному мужскому наследнику — до моего рождения папаша произвел на свет двух девочек — мне в будущем предназначалось отцовское место во главе семейного бизнеса. Увы, вскоре выяснилось, что я терпеть не могу автоцентр и его запахи горячего масла и маслянистого металла. Я не только отказался посещать автошоп и бросил колледж, но устроился в знак протеста работать подручным в drug-store к старику Уоррену. Drug-store в Штатах, Фиона знает, это совсем не то, что подразумевается под драг-стором в Париже…
— Pharmacie, — пропела мисс Ивенс. — Вы должны хорошо разбираться в лекарствах, Джон. Не могли бы вы объяснить мне…
— Нет… Увы, я не научился разбираться в лекарствах, я лишь помогал старику завозить новые партии товара и выдавал по рецептам уже приготовленные лекарства. Все, что я запомнил, — несколько дюжин названий лекарств. Правда, мне нравилось работать в драг-сторе и нравились запахи… Не воображайте только, что это был залитый дневным светом белый зал, заполненный стендами с тысячами лекарств в таблетках и порошках… Драг-стор старика Уоррена был крошечной деревянной лавкой, старой, как сам Уоррен. За прилавком оставалось ровно столько места, чтобы разойтись мне и старику. Если я брал в руки небольшой ящик, разойтись мы уже не могли… Через год после того, как я бросил колледж, я преподнес отцу еще один сюрприз. Я влюбился в женщину на десять лет старше меня. Мне исполнилось восемнадцать, а Бонни Ренкуист было тогда двадцать восемь. У нее уже был пятилетний ребенок, но не было мужа. Она восседала за кассой в супермаркете и в довершение всего жила в самом бедном районе Хадсон-Сити, на Вудэн-стрит. Немного белых людей обитало на Вудэн-стрит, и их становилось все меньше. Банальная, как видите, история…
Галант подумал, что его история сходна с историей мисс Ивенс, также попавшей на долгое время под влияние партнера старше по возрасту. Однако в противоположность бессексуальным, монашеским отношениям, навязанным Чарли Фионе Ивенс, его привязанность к Бонни Ренкуист была именно сексуальной привязанностью. Бонни была его первая женщина.
