— Она нарочно это сделала, чтобы позлить нас! — кричала Надя, врач-венеролог. Надо сказать, что от Нади несло, как от парфюмерной лавки: и духи, и дезодорант, и туалетное мыло, и мятная свежесть жевательной резинки. Вряд ли запах пота вызвал бы у меня такую же тошноту.
— Скажи это Вике, — посоветовала Марина.
Надя обернулась в мою сторону и несколько секунд внимательно меня рассматривала.
— Ну? — подтолкнула я Надю.
Но Надя ни слова не смогла вымолвить. Вынужденная в течение рабочего дня рассматривать последствия неразумного образа жизни, расположенные ниже талии, она не часто смотрела в человеческие лица. Чем-то она напомнила мне санитарок из психушки: те тоже никогда не смотрят детям в глаза. А зачем? Да и наклоняться тяжело.
— Я и в самом деле хотела вас немного позлить, — согласилась я с обвинением. — Так что твое раздражение, Надя, мне понятно. Но почему Галя заплакала?
— Если хочешь узнать, спроси об этом у Гали, — продолжала гнуть свою линию Марина.
— Галочка, — обратилась я к всхлипывающей девушке, — что такого ужасного в этом жесте? — я снова скрутила фигу и с интересом на нее посмотрела.
Галя тоже взглянула на мою руку и вздохнула:
— Ничего ужасного. Но когда мне было восемь, я показала фигу маме, а отец меня выпорол. Вдруг мне нужно повторить этот жест, — Галя беспомощно повертела кистью, — мне показалось, что папа стоит сзади с ремнем и ждет.
— Но ведь тебе уже не восемь, — удивилась я.
— Но я боюсь.
— А ты попробуй, — подключилась Марина, — честное слово, здесь нет ни ремня, ни папы. И мы ему ничего не скажем. Правда? — она заговорщицки посмотрела на нас. Пришлось взрослым тетям и дядям кивать головой в знак согласия. Бедная Галя еще секунд тридцать смотрела на свою ладонь. Наконец осторожно просунула большой палец между средним и указательным. Полюбовалась результатом и подняла на нас смеющиеся глаза.
— Получилось! — радостно воскликнула она, словно решила трудную задачу.
— И что ты сейчас чувствуешь? — спросила Марина.
— У меня словно гора с плеч упала, — удивленно ответила Галя, — кажется, взмахну руками и улечу.
— А взмахнешь?
Галя всплеснула руками, все еще смущаясь. Неловко встала. Я потянулась за ней, словно хотела подтолкнуть — лети. А Галя набрала побольше воздуха и взмахнула уже смелее. Засмеялась, закружилась по комнате. Запыхалась, села на место, повернулась ко мне:
— Спасибо, — и добавила: — Я дам тебе один бутерброд.
— Значит, я не умру от голода, — ответила я и покосилась на Светлану. Она не вылезла из своей скорлупы, так и сидела, обхватив колени руками, тихая мышка. Где же ее маньяк?
Но тут Марина объявила пятнадцатиминутный перерыв, и народ потянулся на кухню — пить чай. Галочка добросовестно оделила меня бутербродом. Но я покачала головой — есть не хотелось. Мне было неприятно смотреть на людей, которые только что, пусть нечаянно, сняли маски, а теперь спешили натянуть их вновь. Искреннее выражение чувств сменилось отполированной вежливостью. Над столом летали «пожалуйста», «спасибо», «будьте так любезны», «не могли бы вы». Люди словно извинялись, что пять минут назад были сами собой. Марина удалилась в комнату отдыха — подымить на свободе. А я вышла во двор. Давно ли я сама была такой же лицемеркой, уверенной, что окружающие в восторге от моего свежевыкрашенного фасада? И если бы не Карина, я бы не узнала, что у меня есть чувства. А если бы не нахальная студентка, испортившая купюру, я бы не узнала, что у меня есть совесть. Ну, а если бы не Лехин маньяк, как бы я познакомилась с убийцей внутри себя? Интересно, кто должен прийти и научить меня терпимости? Или кое-что придется сделать самой? Я улыбнулась и зашла в дом.
— Давай твой бутерброд, — обратилась я к Галочке, — свежий воздух прочистил мне мозги, и я проголодалась.
— Разве мозги влияют на аппетит? — недоумевала Надя.
— И на аппетит, и на оргазм, — ответила я, — это только на мозги повлиять трудно, особенно, — я постучала по голове, — если их нет.
Но присутствующие еще не привыкли к шуткам над собой. А ведь это единственный способ выжить. Но, так или иначе, чай был выпит, и все вернулись на подушки. Марина вновь обвела нас глазами и спросила:
