Воспоминание об Адаме вызвало у нее легкую дрожь. Камилле почему-то казалось, что их сердца бьются в унисон и у них нашлось бы много общего. На миг она представила себя наедине с Адамом, и ей стало не по себе… Вот смешно! Вряд ли они когда-нибудь встретятся, не то, что останутся вдвоем. Ричард – ее прошлое и настоящее. А будущее принадлежит лишь ей одной. И все же картины, нарисованные воображением, исчезали с трудом, ведь воспоминания и мысленные образы изгнать из сознания труднее всего.
Камилла прошла в ванную и включила воду, чтобы наполнить большую ванну овальной формы, опирающуюся на четыре изогнутые львиные лапы. Ей казалось, что горячая вода с травами поможет избавиться от сковывающего ее напряжения.
И действительно в спальню молодая женщина вернулась успокоенная. Она легла в постель, приказав себе не думать ни о чем, и попыталась заснуть. Но ничего не получалось – воспоминания о сегодняшней случайной встрече упорно возвращались. Тогда Камилла стала считать слонов и верблюдов. Однако на каждом слоне сидело по Адаму, а верблюды тащили на буксире ее машину…
Высадив Камиллу, Адам с недозволенной скоростью помчался к своему дому. Хорошее настроение мгновенно улетучилось. Ему предстояла встреча с Джессикой. Он и так слишком задержался и теперь опасался, как бы в его отсутствие чего не произошло.
Вот уже три года как умерла при родах его жена, и он пытался найти успокоение и работе. Добросовестный и знающий работник, Адам в первый же год в «Балтимор продактс» стал практически незаменимым и произвел хорошее впечатление на руководство. Президент фирмы обратил на него внимание, а когда ушел в отставку, Лестера назначили вице-президентом, ответственным за финансы, что фактически делало его одним из самых влиятельных людей в компании.
До этого Адам занимал ответственный пост и крупной строительной фирме, владельцем которой являлся его тесть. После смерти Сузан он оставил работу, не желая, чтобы о нем говорили, будто он использует тестя для сохранения своего положения.
Его близкий друг Рей Паркинс вместе с ним перешел из строительной фирмы в «Балтимор продактс». Они дружили со времени учебы в университете и были партнерами по теннису.
Во время их встреч Рей всеми силами пытался разговорить друга. Как любой типичный американец, он свято верил в действенность психоанализа и утверждал, что боль нельзя удерживать в себе, ее нужно освободить, чтобы она исчезла раз и навсегда.
– Поверь, тебе сразу станет легче, – увещевал друга Рей, когда поздним вечером они сидели в квартире Адама и не спеша потягивали виски. – Дружище, тебе просто необходимо выговориться. Избавься оттого, что гнетет тебя, иначе оно разрушит тебя. Ведь прошло уже почти три года. Сузан наверняка не хотела бы, чтобы ты так страдал. А ты разве согласился бы, чтобы она так мучилась, если бы умер ты?
Адам смотрел прямо перед собой. Прошедшие годы не ослабили боли потери, и говорить об этом даже с другом ему было трудно. Их союз с Сузан был самодостаточным в гораздо большей степени, нежели у большинства супружеских пар. Слава Богу, что у него остался Рей.
– Но ты же знал ее. Знал нас обоих. Нашу жизнь. Как же можно зачеркнуть прошлое, воспоминания, все то, что делало человека счастливым? Она и сейчас рядом с нами, тебе не кажется? Прости, Рей, но я не в состоянии думать ни о чем другом. Только о ней. Рей схватил его за руку и крепко сжал.
– Я так сочувствую тебе, Адам! Так сочувствую! Но считаю, что тебе необходимо познакомиться с кем-нибудь. Такой, как Сузан, тебе, возможно, уже не встретить. Но хоть с кем-то ты должен начать общаться, и как можно скорее. Сейчас для тебя это звучит дико, но в этом заключен здравый смысл. Время лечит раны. Жизнь продолжается. Ты любил свою мать – я знаю, как сильно. Однако она умерла, и ты нашел Сузан. Ни матери, ни своего детства ты не забыл. Они и сейчас с тобой. Стали частью тебя. Но нельзя допустить, чтобы прошлое довлело над будущим.
Подойдя к окну, Адам устремил взгляд в темноту ночи.
– Все это я знаю. Но я не могу пересилить себя. Пытаюсь, но не могу. Заставляю себя есть, ходить, говорить. Может быть, в одно прекрасное утро я проснусь и обнаружу, что во всем этом есть какой-то смысл. Но пока этого еще не произошло, и у меня такое ощущение, что не произойдет никогда. – Его голос дрогнул от ужаса перед нарисованной им самим перспективой.
