– Ты что, издеваешься надо мной? Это серьезно. Мальчику только шестнадцать. Дело ведь не только в возможном моральном ущербе, но и в психической травме.
– Правильно толкуешь. – Тайсон осознавал, что временами призыв к родительской бдительности помогает вернуть заблудшую овцу в отчий дом. – Ты разговаривала с ним?
– Ну... вообще нет. Это мужской разговор.
Изменившись в лице, Тайсон выпалил:
– Что это значит?
– Ты знаешь. Подобные вещи с сыном должен обсуждать отец. Если бы я заговорила с ним, и мне и ему стало бы неловко.
– Ты знаешь, мне тоже как-то не по себе спрашивать, трахает ли он свою подружку. А почему, кстати, ты так думаешь?
– Ну... иногда такое чувствуется.
– Неужели? Это каким же образом?
– Ой, Бен! Перестань занудствовать! Неужели не видно, как люди меняются, вступая в половую связь?
– Ты меня начинаешь нервировать.
– Ты с ним поговоришь?
– Да. Завтра на борту.
– Ты собираешься на акул?
– Да.
– Почему это так важно для тебя?
– Мою бабушку сожрала акула. А теперь закрой дверь, я хочу поговорить с тобой на предмет секса.
Марси помешкала, потом встала и подошла к двери.
– Я думала, что ты устал.
– Я устал, но ты так цинична.
– Выброси Мелинду Джордан из головы, Тайсон. – Она закрыла дверь и, передразнивая его, спросила: – Хочешь посмотреть на настоящуютучногрудую овечку?
Тайсон снял халат и бросил его на пол.
– А ты хочешь посмотреть на мою рану?
Марси изогнулась дугой, расстегивая молнию на спортивном костюме. Спущенная до пояса одежда обнажила высокую молочную грудь, выступавшую лепниной над темно-бронзовым торсом.
Оторопело смотревший Тайсон, почувствовал клокочущий в теле вулкан.
Она лукаво посмотрела на него и спросила:
– А еще что-нибудь хочешь увидеть?
– Всю хочу.
Она спустила до щиколоток брюки, и ногой откинула одежду в сторону. С дымящимся фаллосом, как говорили древние, Тайсон взирал на торчащую щетинку ее лобковых волос, занимавшую больше места, чем какое-нибудь легкомысленное бикини, в котором Марси принимала ультрафиолет. Медленно ступая босыми ногами, Марси подкралась к постели.
– Какие будут предложения?
– Приоритет за женской половиной. Не думаю, что смогу пошевелить ногой. Она мне не помощник в этом грязном деле.
– Ты уверен, что хочешь этим заняться?
– Да. Пока тонул, умирал от желания.
Она оседлала мужа, подсовывая ступни под его ягодицы.
– Не тяжело?
– Нет. – Он ласкал ее неподражаемой красоты грудь, потом его рука медленно заскользила вниз, нащупывая мшистую кочку, пропитанную природной влагой. – Долго, Марси. Она кивнула.
– Хорошо делаешь. – Истомившаяся без мужской ласки, Марси отвечала нежным поглаживанием. – Если накачаем твое чудо до твердости колена, тогда займемся делом.
Он улыбнулся, ощутив на пальцах ее смазку. Марси наклонилась и поцеловала его в губы.
– Соленые.
Он лизнул влажный палец и, хитро подмигнув, сказал:
– Очень соленый.
– Ах ты, свинья!
Тайсон почувствовал, как ее рука направляет его. Она ерзала и покачивалась, пока полностью не увлекла его в себя, потом не меняя положения, Марси начала медленно и ритмично двигаться.
– Бен... о мой...
Он нежно касался ее бедер, спины, с усердием массировал стопы.
Марси, раскинув руки, припала к его телу, и они обнялись... Она набрала темп, и Тайсон услышал рядом с ухом ее учащенное дыхание. Она пробормотала:
– О, Бен, как я соскучилась по твоему...
– Это мой давно не гостил у тебя. – Он чуял, что она приплывает к экстатической точке, но не сразу, а небольшими спазмами чрева, будто легкие лунные приливы с дремотным всхлипом омывают берег. Она сделала короткий глубокий вдох, тело ее напряглось на мгновение и обмякло. Он сильно дернулся вверх, и острая боль пронзила его правое колено, отдавая вниз к стопе, но он подался еще вперед, и завоеванное блаженство смягчило боль. «Выйдя на орбиту», он чуть не потерял сознание.
Тайсон дышал глубоко и медленно. Он пробежал пальцами по ложбинке ее ягодиц, находя ее влажной от пота, как это обычно бывало, когда Марси испытывала оргазм.
Она шепнула:
– Ты в порядке?
Он кивнул.
– Да.
– Болит?
– Немного.
Она осторожно перевернулась на бок.
– Ты такой бледный.
– Вся кровь отлила вниз. Сейчас передохну.
