— Бриллианты очень дорогие, — рискнул заметить он. — Надеюсь, у меня хватит денег.
— Конечно, хватит, — успокоила мма Рамотсве. — Бывают и не очень дорогие. К тому же, можно взять в кредит…
Мистер Дж. Л. Б. Матекони гордо вскинул голову.
— Я думал, они стоят много тысяч пул, — сказал он. — Может, даже пятьдесят тысяч.
— Нет, нет, что вы, — улыбнулась мма Рамотсве. — Конечно, встречаются и очень дорогие, но бывают хорошие и дешевые. Можно поехать и посмотреть. К примеру, в «Ювелирный гурман». У них отличный выбор.
Решение было принято. На следующее утро, когда мма Рамотсве разберет почту детективного агентства, они поедут в «Ювелирного гурмана» и выберут кольцо. Это волнующее событие, и даже мистер Дж. Л. Б. Матекони, который почувствовал облегчение от того, что бывают недорогие кольца, с нетерпением ждал поездки. Досконально все обдумав, он пришел к выводу, что в бриллиантах есть нечто манящее, доступное даже мужчине, если тот все тщательно обдумал. Но гораздо важнее для мистера Дж. Л. Б. Матекони было то, что этот подарок, скорее всего, самый дорогой в его жизни, будет настоящим ботсванским подарком. Мистер Дж. Л. Б. Матекони был патриотом. Он любил свою страну и знал, что мма Рамотсве тоже ее любит. Бриллиант, который он выберет, скорее всего добыт на одном из трех ботсванских месторождений, и это добавляло подарку значительности. Женщине, которую он боготворит, он подарит крохотную частичку родной земли, по которой они пойдут рука об руку. Конечно, эта частичка особенная: кусочек камня, за много лет превратившийся в сверкающий и прекрасный алмаз. Потом кто-то добыл его из земли в Орапе, отполировал, привез в Габороне и оправил в золото. И все для того, чтобы мма Рамотсве могла носить его на безымянном пальце левой руки, возвещая всему миру, что он, мистер Дж. Л. Б. Матекони, владелец «Быстрых моторов Тлокуэнг-роуд», скоро станет ее мужем.
Магазин «Ювелирный гурман» приютился в конце грязной улочки, за книжным магазином «Спасение», торговавшим библиями и прочими религиозными изданиями, и бухгалтерской конторой Мотобани «Налоговый инспектор может уходить». Магазин выглядел не слишком привлекательно, покосившуюся крышу веранды подпирали колонны из белого кирпича. На вывеске, явно намалеванной художником-самоучкой, были изображены голова и плечи очаровательной красотки в тщательно прорисованном ожерелье и огромных висячих серьгах. Женщина счастливо улыбалась, несмотря на жуткий вес сережек и явно неудобное ожерелье.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони и мма Рамотсве припарковали машину напротив магазина в тени акации. Они приехали позже, чем собирались, и солнце уже начинало припекать. В середине дня к любой машине, поставленной на солнцепеке, невозможно будет прикоснуться. Сиденья будут обжигать кожу, а руль станет как огонь. От жары спасала только тень, и под каждым деревом теснились машины, прижавшись бамперами к стволам, как поросята к животу свиноматки. Здесь, под зелеными кронами, была самая густая тень.
Дверь оказалась заперта, но ее тут же открыли, стоило мистеру Дж. Л. Б. Матекони позвонить в звонок. За прилавком стоял худощавый мужчина в костюме цвета хаки. Его узкий длинный череп, слегка раскосые глаза и золотистый оттенок кожи свидетельствовали о том, что в его жилах течет кровь бушменов Калахари. Но если это так, что он делает в ювелирном магазине? Конечно, почему бы и нет, но выглядел он здесь как-то неуместно. Ювелирным делом традиционно занимались индусы или кенийцы, им нравилась такая работа. Бушмены с большим удовольствием возились с разной живностью — держали крупный рогатый скот или разводили страусов.
Ювелир улыбнулся гостям.
— Я заметил вас еще на улице, — сказал он. — Вы поставили машину вон под тем деревом.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони кивнул. Мужчина говорил на правильном языке сетсвана, но с явным акцентом. За гласными звуками прятались щелкающие и свистящие звуки, готовые вырваться наружу. Это был особенный язык сан, больше похожий на щебет птиц в ветвях деревьев.
Мистер Дж. Л. Б. Матекони вежливо представился и повернулся к мма Рамотсве.
