«Какая я счастливая, — думала мма Рамотсве, — счастливая вообще и особенно сейчас, когда я сижу на веранде собственного дома на Зебра-драйв и смотрю в высокое пустое небо Ботсваны, побелевшее от зноя». Так думала Прешас Рамотсве, владелица единственного в Ботсване детективного агентства — «Женского детективного агентства № 1». В общем и целом она выполняла обещание удовлетворить все требования клиентов, хотя надо сказать, что иных клиентов удовлетворить невозможно. Ей было немногим меньше сорока — лучший, на ее взгляд, возраст для женщины, — и на ее попечении находились дом на Зебра-драйв и двое сирот, мальчик и девочка, с появлением которых дом ожил и наполнился детскими голосами. Вполне достаточно, чтобы благодарить судьбу и не желать ничего другого.
Но был еще и мистер Дж. Л. Б. Матекони, владелец авторемонтной мастерской «Быстрые моторы Тлокуэнг-роуд», по общему мнению, лучший механик Ботсваны, добрый и мягкий человек, с которым мма Рамотсве была помолвлена. Мма Рамотсве уже побывала замужем, но этот брак оказался ужасным. Ноте Мокоти, щеголеватый трубач из джаза, возможно, и был мечтой юных девушек, но для своей жены он вскоре сделался кошмаром. Он отпускал ей ежедневный рацион жестокости и щедрые порции боли. Когда их недоношенный ребенок, прожив совсем недолго, умер у нее на руках, Ноте пьянствовал где-то в кабаке. Он даже не пришел попрощаться с крохотным тельцем, которое так много значило для нее и так мало — для него. В конце концов она ушла от Ноте, и ее отец Обэд Рамотсве принял ее к себе, ни словом не обмолвившись о бывшем муже, ни разу не сказав: «Я знал это заранее». И тогда она решила, что больше никогда не выйдет замуж, разве только встретит мужчину, достойного памяти ее покойного отца, прекрасного, уважаемого всеми человека, знатока скота и старых ботсванских обычаев — а это абсолютно невозможно.
Разумеется, она получала предложения руки и сердца. Ее старый друг Гектор Мапондисе регулярно просил ее выйти за него замуж, и хотя она столь же регулярно ему отказывала, он всегда благодушно относился к ее отказам, как и приличествовало человеку его ранга (он был двоюродным братом известного вождя). Гектор Мапондисе был бы превосходным мужем, но он был невыносимо скучен, и мма Рамотсве, несмотря на все старания, едва не засыпала в его компании. Нелегко быть женой человека, от которого клонит в сон, к тому же мма Рамотсве слишком любила жизнь, чтобы ее проспать. Всякий раз, когда Гектор Мапондисе проезжал на своей большой зеленой машине или шел на почту забрать корреспонденцию, мма Рамотсве вспоминала, как однажды он пригласил ее на ланч в отель «Президент» и она уснула прямо за столиком. После этого выражение «спать с мужчиной» приобрело для нее новый смысл. Проснувшись, она откинулась на спинку стула и увидела, что Гектор Мапондисе смотрит на нее слегка слезящимися глазами и продолжает монотонно бубнить о каких-то неполадках со станком на фабрике.
— Рифленое железо не так-то просто изготовить, — говорил он. — Чтобы придать железу форму, нужны особые станки. Вы знаете об этом, мма Рамотсве? Знаете, почему рифленое железо имеет волнообразную форму?
Мма Рамотсве никогда об этом не думала. Рифленым железом обычно покрывают крыши. Наверное, чтобы вода стекала по желобкам. Но Ботсвана засушливая страна. Должно быть, есть и другая причина, рассуждала она, хотя и не могла ее себе представить. От этих размышлений глаза у мма Рамотсве снова начали слипаться, и она принялась их таращить, чтобы не уснуть.
Нет, Гектор Мапондисе был достойным человеком, но невыносимо скучным. Он должен найти себе скучную женщину — по всей стране их множество, — неторопливую и не слишком привлекательную, и жениться на ней. Но дело в том, что скучные мужчины обычно не питают интереса к подобным женщинам, их тянет к женщинам вроде мма Рамотсве. С людьми всегда так: они на редкость нереалистичны в своих ожиданиях. Мма Рамотсве улыбнулась, вспомнив подругу юности, в которую влюбился коротышка. Коротышка глядел снизу вверх на свою любимую, которой едва доставал до талии, а та глядела на него сверху вниз. Ей приходилось сгибаться пополам, чтобы преодолеть разделяющую их дистанцию. Эта дистанция могла бы быть в тысячу миль или больше — с пустыню Калахари, — но коротышка этого не понимал и прекратил свои ухаживания лишь тогда, когда не менее высокий брат высокой девушки наклонился, посмотрел ему в глаза и посоветовал не заглядываться на его сестру, даже с большого расстояния, иначе будет плохо. Конечно, мма Рамотсве было жаль коротышку, ей всегда было неловко отвергать чужие чувства. Он должен был сам осознать несбыточность своих желаний, но это мало кому удается.
