– Не возражаю, – вымолвил Храбров. – В такой экспедиции на счету каждый человек. При ночном дежурстве лишняя смена тоже не помешает.
Брендс быстрым шагом двинулся в поле. Подходящих лошадей он давно присмотрел. Как опытный разведчик, сержант намеревался взять двух животных. Одно понадобится для перевозки поклажи и боеприпасов. Дорога предстоит длинная, и пополнить запасы будет негде. Вскоре появился Глендерс. Невысокий крепкий парень из семьи переселенцев. Несколько лет назад бандиты сожгли его деревню. Разговаривать на эту тему асканиец не любил и в кругу друзей обычно отмалчивался. Однако свое дело солдат знал отлично. Отряд получил неплохое усиление.
В самый последний момент путешественники вдруг вспомнили, что одежда женщин не соответствует походным условиям. Начался активный поиск штанов, курток, обуви. На просьбу о помощи тотчас откликнулись все пассажиры. Тасконцы без сожаления отдавали собственные вещи. Они даже деньги за них не брали. Пережитые вместе испытания сближают людей. Стираются национальные, религиозные и имущественные различия.
На переодевание ушло двадцать минут. Время поджимало воинов. Тонг Кроусол покинул поле боя около трех часов назад. Земляне в последний раз проверяли оружие и снаряжение. Тут же стояли в ряд шестнадцать лошадей. Огромные сумки с продовольствием и патронами были приторочены к седлам запасных животных.
Неподалеку расположилась толпа зрителей. Многие асканийцы недоумевали, почему обычные граждане отправляются в погоню за бандитами. Наиболее догадливые утверждали, что это специальный отряд службы контрразведки. Иного объяснения удивительному факту обыватели просто не находили. Вскоре наемники сели на коней, однако в путь не трогались. Куда-то исчезли Храбров и Брендс.
Русич искал в поезде лейтенанта. Войдя в его купе, он негромко произнес:
– Офицер, у меня есть к вам деликатное дело.
– Готов выполнить любую просьбу, – поспешно ответил тасконец. – Если, конечно, она не затрагивает мою честь и интересы страны.
– Нет, нет, – проговорил Олесь. – Ни к тому, ни к другому это не имеет ни малейшего отношения. Речь идет о нашем погибшем товарище. Хоронить Олана здесь мы не хотим.
– Всех мертвецов доставят в Конингар, – вставил лейтенант.
– Совершенно верно, – подтвердил Храбров. – Ия боюсь, бедняга окажется в общей могиле. А значит, найти место погребения будет нелегко. Подобный вариант нас не устраивает.
– Понимаю, – кивнул головой асканиец. – Что я должен сделать?
– Отдельная могила, небольшой каменный памятник и короткая надпись «Олан», – сказал русич, протягивая толстую пачку банкнот.
– Деньги мне не нужны, – с обидой в голосе вымолвил офицер. – Долг чести рудами не измеряется. Вы спасли жизнь сотням людей. Я перестану себя уважать если...
– Не надо громких слов, – остановил тасконца Олесь. – Мы поступим иначе. Вы возьмете деньги на сохранение. Пригодятся – хорошо, нет – отдадите любому из моих друзей, когда отряд вернется.
Пожав плечами, лейтенант убрал банкноты во внутренний карман мундира. После некоторой паузы асканиец произнес:
– Желаю удачи! Без нее в такой экспедиции не обойтись.
Между тем, сержант Брендс, подталкивая в спину пленного шорки, вышел из-за паровоза и двинулся к путешественникам. Линда извлекла пулю из плеча мутанта, и он чувствовал себя вполне сносно. Подведя бандита к лошадям, Клин грозно проговорил:
– Садись в седло! И учти, попытаешься бежать, пристрелю как паршивого топсана. Я буду всегда за твоей спиной. Один неверный шаг и тут же простишься с жизнью.
– Зачем нам пленник? – удивился Пол. – Раненый мутант значительно замедлит группу. Кроме того, его придется охранять. Лишние проблемы...
– Возможно, – согласился сержант. – Но Тонг наверняка потащит преследователей через территорию, принадлежащую племени шорки. А этот народ не любит чужаков. Заложник в данной ситуации необходим. Я бы прихватил и второго мерзавца, да он потерял чересчур много крови. На скорости же отряда присутствие разбойника не скажется. Мутанты очень выносливы.
– Тогда почему не взять еще и роксора? – уточнил Жак.
– Совсем другой случай, – пояснил Брендс. – Роксоры нападают при любых обстоятельствах. Судьба собственных сородичей их не волнует. В голодные годы кровожадные убийцы съедают стариков и детей.
