— Связь работает нормально. Я только что разговаривал с поселком.
Войдя в кабинет и сняв шинель, он подошел к окну, открыл форточку. «Почему же не звонил Каюков? После совещания в поселке, куда он пошел, прошло более трех часов. Какие бы ни были сообщения, он должен был позвонить».
Майор снял трубку и, услышав знакомый голос телефонистки, спросил:
— Шура, мне не звонил с поселка старший лейтенант Каюков?
— Нет, товарищ майор.
— А может быть звонил, но ты забыла?
— Что вы, товарищ майор, Каюкова я хорошо знаю и никогда бы не забыла.
— Тогда соедини меня с поселком.
— Сейчас занят. Освободится, я вам позвоню.
Ждать пришлось недолго. Раздался звонок.
— У телефона начальник поселкового отделения.
— Товарищ Бульба, — обратился к нему Минкин, — позовите к телефону старшего лейтенанта Каюкова.
— Кого? — переспросил Бульба.
— Старшего лейтенанта Каюкова…
— А его у нас нет.
— Как нет? — удивился майор. — Он должен был быть у вас еще в шесть часов вечера.
— Да, должен, но его почему-то не было.
— Непонятно, где же он может быть? — произнес Минкин. — Я еще утром дал ему указание пойти к вам и разобраться с делом по ограблению. Вы провели совещание?
— Совещание провел.
— Хорошо, — после некоторой паузы произнес майор. — Завтра я приеду к вам и потолкуем на месте.
Он положил телефонную трубку: «Где же Каюков? Заболел, что ли? Но он обязательно сообщил бы об этом. А может не смог сообщить?»
Майор попросил вызвать квартиру Каюкова.
Несколько протяжных гудков, затем кто-то снял трубку и раздался голос жены Каюкова.
— Здравствуйте, Нина Филипповна, Николай Максимович дома?
— Нет его! Он утром ушел к вам, потом позвонил, что пойдет в поселковое отделение. Я уже тоже волнуюсь, где бы он мог быть! Главное — не звонит!
— Хорошо. Сейчас разыщем, не волнуйтесь. Все будет в порядке. Спокойной ночи.
Он положил трубку.
— Где же он?
Майор позвонил во все места, где мог быть Каюков, но так нигде его и не нашел.
«В чем дело? Или Каюков впервые оказался недисциплинированным, не выполнил распоряжения и даже не сообщил почему? Это на него не похоже!» — подумал Минкин.
— Появится Каюков, пусть обязательно мне позвонит. Даже если это будет и глубокой ночью, — добавил он дежурному, уходя домой.
Евдокия Ивановна Плошкина, банщица с поселка шахты 4-5-бис, раньше обычного собралась на ночную смену. Одевшись потеплее, она пошла знакомой дорогой к шахте. Ночь морозная была сравнительно светла. Поднималась луна. Сквозь серую пелену редеющего мрака смутно выступали обнаженные ветви кустарника, бурно разросшегося на пригорке.
Дойдя до асфальтированной дороги, женщина пересекла ее и спустилась вниз. В стороне, в нескольких шагах от тропинки, она вдруг увидела что-то темное, похожее на лежащего на земле человека.
— А может, и на самом деле кто-то упал с насыпи, разбился и замерз? — с ужасом подумала Евдокия Ивановна.
Была середина декабря, и мороз давал о себе знать. Почва покрывалась тонким слоем снега. Выступающие комья земли были далеко видны на белом фоне. Но то, что она увидела, резко отличалось от всего, что виделось вокруг.
Первый раз за последние годы она испугалась. По этой тропинке она ходила уже многие годы, в любую погоду и в любое время суток. Встречала она на этой дорожке разных людей и в разное время. Она шагнула в сторону и остолбенела. Перед ней, в двух шагах, на снегу лежал человек.
«Убит. Батюшки мои, убит!» — мелькнуло в голове Евдокии Ивановны. Она побежала в недалеко расположенный каменный карьер, нашла сторожа, открыла контору и, подбежав к телефону и сняв трубку, дрожащим голосом закричала:
— Девушка, вызовите мне милицию, да скорее, скорее!
— Дежурный слушает!
— Товарищ дежурный, я увидела убитого человека.
— Что, что?
— Человека, говорю, убитого увидела. Военный, кажется. В шинели.
— Где вы видели человека этого?
— Километрах в двух от перекрестка шоссейной дороги, который у Сватовска. Выезжайте, я подожду вас.
— Пожалуйста, подождите и не допускайте никого близко. Как фамилия ваша?
— Плошкина Евдокия Ивановна, банщица шахты 4-5-бис.
— Ждите, мы скоро будем.
Дежурный быстро повесил трубку и, обратившись к помощнику, сказал:
