Вот только как убедить Галку, чтобы она нашла повод для посещения Нинели сегодня или, в крайнем случае, завтра? Может, она так обрадовалась приезду родителей, что уже обо всем на свете позабыла?
– Ты, наверное, считаешь меня самой настоящей предательницей? – спросила Галка, выбегая из дома навстречу Емеле, когда он вошел в ворота.
– Почему это? – удивился он.
– Все бросила, объявила перерыв в приключениях и радуюсь, что мама и папа вернулись?
– Ну… вообще-то… – промямлил Емеля. – Как хочешь, так и поступай.
Его очень даже удивило, с какой точностью Галка угадала все его тревожные мысли. Но что делать? Ведь он не мог сказать ей: «Бросай своих предков и побежали клад искать!»
Галка сказала:
– Мама отменила занятия на два дня скорее не из-за меня, а из-за Нинели. Чтобы та отдохнула.
– От чего же она так устала? – не понял Емеля.
– Не от чего, а от кого, – засмеялась Галка. – Мама считает, от меня. Ну и пусть отдыхает.
– Отдыхает! – хмыкнул Емеля. – Лопату в руки, и будет отдыхать! Все клады в округе найдет, всех сантехников из канализационных люков повытаскивает. Воспользуется она отдыхом на сто процентов. Не то что мы.
– Ну так давай продолжим тот способ поисков, которым мы пользовались вначале, – предложила Галка. – Будем продолжать следить за ней. Найдет она клад, и мы узнаем, что это такое. Интересно же!
– Не найдет она, – отмахнулся Емеля.
– Ничего не понимаю! – засмеялась Галка. – И так тебе не нравится, и так ты не хочешь… Всем недоволен.
– Потому что жизнь непредсказуемая, – вздохнул Емеля. – Никакие расчеты не действуют. Планируем одно, делаем другое, а получается в конце концов что-то третье.
– Все-таки ты философ, – улыбнулась Галка. – Как Марк Туллий Цицерон. Кстати, философствовать можно и у меня дома. А то родители в окно на нас смотрят, как на двух кошек.
«Почему это кошек? – подумал Емеля. – Меня-то уж могла бы и котом обозвать. Но вообще-то неприятно под чужим взглядом тут торчать».
Они пошли по дорожке, выложенной разноцветными камушками. Таких Емеля не встречал ни на берегу Москвы-реки, ни даже в парке Архангельское. Но что там камушки! Он поднял глаза и застыл посреди дорожки. Ему показалось, что он попал в девятнадцатый век. Он увидел настоящий старинный особняк с колоннами. Но этот дом, в отличие от всех старинных особняков, которые приходилось видеть Емеле, был не обветшалый и не облезлый – он сверкал свежей краской, сиял окнами и белел колоннами.
– Ничего себе! – восхитился Емеля.
– Не обращай внимания… – пробормотала Галка. – Просто только что ремонт закончился. А с другой стороны все еще полуразрушенное. Мне там, кстати, больше нравится. Мама говорит, что я беспорядок больше люблю.
– Почему же не обращать внимания? – не согласился Емеля. – Красота для того и существует, чтобы на нее внимание обращать. – И он посмотрел на Галку.
Она почему-то смутилась и побежала по дорожке, крича:
– Мама, папа, а вот и Емеля!
– Ты даже не представляешь, как мы обрадовались твоему имени, – сказала Галкина мама, подходя к ребятам. – Здравствуй, Емеля!
Она была очень похожа на Галку.
– Здравствуйте. А почему вы обрадовались моему имени? Честно говоря, я сам ему не рад. Представляете, сколько плоских шуток мне приходится выдерживать?
– Представляем. – К ребятам и Галкиной маме подошел папа. – Но на этот раз твое имя действительно волшебным оказалось. Правда, исполнилось не твое, а наше желание. Мы все время хотели, чтоб Галка хоть с кем-нибудь подружилась. Чтобы ей интересно было. Она же ни с кем из наших знакомых детей не дружит. Ведь это для подростка ненормально, по-моему. Я уж для нее что только не выдумываю, всякие развлечения, а она скучает и скучает. А тут вдруг получается как в сказке: ты ее, как Царевну-Несмеяну, развеселил.
Емеле не понравилось это сравнение.
«Жениться я, что ли, на ней собрался?» – подумал он.
К счастью, в разговор вмешалась мама. Наверное, заметив, что папины слова о Царевне-Несмеяне не очень-то уместны, она пригласила:
– Ты, Галя, покажи пока Емеле дом, а через полчаса будем обедать.
Емеля, тараща глаза, поднимался вслед за Галкой по широкой старинной лестнице наверх, точно в музее или в театре. Пространства вокруг было столько, что хоть воздушного змея запускай. Здесь можно было бы кататься на роликах, самокате или велосипеде, если бы паркет не был таким красивым. Но жалко было поцарапать такие старинные узоры самыми обыкновенными роликами.
