— Да нет, — нехотя покачала головой Сузи.
* * *
Мейбл рано удалилась спать. Прибавление к семейству в виде маленькой девочки довело ее до изнеможения. Лори помогла ей подняться по лестнице.
— Может быть, отправить ее в школу-интернат? — предложила миссис Майклсон. Пробный шар, поняла Лори. Подвесить его в воздухе и посмотреть, кто согласится, а кто нет. Шар лопнул и опустился на пол. — Или послать в лагерь?
— Не думаю, мама.
— А как насчет того, чтобы отослать ее к матери?
— Это не вопрос для обсуждения. Взгляни правде в глаза. Она наша на долгие годы. Это цена за то, чтобы сохранить дом и починить крышу. Иди спать, дорогая. Завтра все будет выглядеть иначе.
— Да. Хуже. Лори, это правда, что ты собираешься жить с ним в одной комнате?
— Чистая правда.
— А что же я должна сказать дамам в клубе?
— Воспользуйся волшебным словом — брак.
— А. — И мамаша Майклсон направилась в свою комнату, погрузившись в тяжкие раздумья о том, как разобраться со странным зверинцем, неожиданно собравшимся под ее крышей.
* * *
Через три дня в доме Майклсонов носилась и грохотала новая компания во главе с Сузи. Она нашла родственные души — трех мальчишек Харрингтонов, живущих у подножия холма.
— Моей маме кажется, — вкрадчиво сказала Лори в первый же вечер, когда ей удалось поймать доктора в доме, — что у вашей дочери дурная компания. В основном сыновья Харрингтонов. Что вы думаете по этому поводу?
— Ничего. — Он отложил свои бумаги и посмотрел на нее поверх очков.
— Вы не возражаете?
— Я сказал «ничего», потому что ничего по этому поводу не думаю. Дети постоянно перемешиваются и стирают друг о друга острые края. Что бы ни казалось вашей, матушке, в Соединенных Штатах нет королевских семей. Так уж распорядился Господь Бог.
— О, в самом деле? Я и не знала, что вы так набожны.
— Дети — это ваша обязанность, Лори.
— Даже если ребенок только один, и к тому же ваш?
— Даже если. Прошу вас, уходите. Мне надо сочинить миллион бумаг и заполнить пять тысяч государственных форм.
— А не могли бы вы рассмотреть также и это? — Она подсунула счет под кипу бумаг, с которыми он работал.
— Что такое?
— Счет за газ. Мы используем натуральный газ для готовки и для отопления. В этих краях становится холодно.
— Сколько там?
— Порядочно.
— Раз мы коснулись этой темы: послезавтра дом выставляют на аукцион, немного раньше, чем планировалось. Вам есть что сказать, прежде чем я брошу вызов драконам из банка?
— Не предлагайте слишком много. Крыша течет в четырех местах.
— Вот как?
— Этого достаточно.
— Пожалуй. И раз уж пошла речь о платежах, пора бы и вам уплатить по счету.
— Не понимаю.
— Понимаете, просто надеетесь выкрутиться. Не получится. И не надо гримасничать.
Итак, она сделала ход и он сделал ход. Это был волнующий поединок для женщины, так много упустившей за последние несколько лет. Ясно было, что доктор настоящий мастер спорта.
— Вечером, — добавил он, — когда все крепко заснут, я присоединюсь к вам в нашей постели.
Лори задохнулась. «Наша постель»? Что-то заблокировало ее дыхание, и, хотя врач под рукой, она и не подумает обращаться к нему за помощью. Вместо этого она сломя голову понеслась наверх и стала рыться среди вещей, которыми не пользовалась с тех пор, как умер ее муж. В конце концов, сказала она себе, при таком сложном раскладе сил, уж конечно, не стоит подвергаться риску забеременеть с первых же дней. Теперь в душ и затем в постель.
Старые дедушкины часы в холле прозвонили одиннадцать, прежде чем ей удалось добраться до подушки. Лори крутилась и вертелась в постели. Разбушевавшаяся буря за окном действовала на нервы. Стекла угрожающе дребезжали в разболтанных рамах. Она уже засыпала, когда новая мысль пронзила ее. Ведь прошло уже много лет со времени ее замужества, и она понятия не имела, что предпочитает достойный доктор.
Поэтому она слезла с кровати, закрутила волосы в тугой пучок на затылке, чтобы доктор не запутался в них, поразмыслила над своей прозрачной ночной сорочкой, скинула ее, заменив толстой фланелевой. Не так уж и холодно, но девушка всегда должна быть начеку.
Она все еще суетилась, когда пробило час ночи. Сон бежал от нее как курьерский поезд. Но доктор не приходил.
