Лори хотела все рассказать, но заметила, какой у него измученный вид. У него доброе сердце, подумала она. Не может оправиться от случая с этими ребятами. Доктор раскрыл объятия, и она прижалась к нему со всей полнотой своего сочувствия и теплом губ.
— Господи, — сказал он через несколько минут, — мне это было так нужно.
— И мне тоже, — призналась она. — Ой, посмотрите на часы. Я опаздываю! Я уже опоздала!
Он усмехнулся, нежно хлопнув ее пониже спины, чтобы подтолкнуть в нужном направлении.
— Вы не похожи на кролика, — крикнул он ей вслед. — Увидимся за ужином?
Эта фраза преследовала ее, пока она судорожно готовилась к занятиям по диагностике: «Я опаздываю! Я опоздала! Вы не похожи на кролика». И пока студенты-медики разгадывали симптомы краснухи, искусно созданные ею с помощью набора косметики и неисправного термометра, Лори рылась в памяти, вспоминая, откуда цитата, пока наконец не наткнулась на ответ: «Алиса в Стране чудес».
Дома она появилась только в семь часов, чтобы предстать перед лицом оголодавшего семейства, вопящего: «Что будем есть?» Лори не имела ни малейшего понятия, так как никогда в жизни не сталкивалась с таким количеством едоков. Она проигнорировала стоны, встретившие ее предложение: «Уэльская поджарка?», и взялась за дело.
— Не хочу я никакого жаркого, — надулась Сузи.
— Это не жаркое, — сказал ее отец. — Это какое-то сырное блюдо. Тебе понравится.
— Ты всегда так говоришь.
— Что я говорю?
— Что мне понравится. Откуда ты знаешь, что мне понравится, если я его даже не пробовала?
— Сузи, ты будешь есть. Тебе понравится! — Это была команда старшего, команда утомленного отца, не намеренного потакать капризам маленькой девочки.
— Вы тоже считаете, что мне понравится, Лори?
— Думаю, да, солнышко. Попробуй. Если не понравится, мы придумаем что-нибудь еще. По рукам?
— Да, по рукам.
Ребенок закатал рукав, плюнул на ладонь и протянул руку Лори. Не поймаешь меня на таких старомодных трюках, сказала себе Лори и, повторив жест девочки, сжала маленькую ладошку.
— Ой! — воскликнула Мейбл Майклсон, отстраняясь от стола.
— Это старинный способ скреплять сделку, мама.
— Я понимаю, — возразила Мейбл. — Но не за обеденным же столом?
— Мама!
Неловкое молчание повисло в столовой, пока доктор не сломал лед.
— Ну как, все устроились в своих комнатах? — спросил он.
— Все, кроме тебя, — провозгласила его дочь. — А у Лори самая большая кровать, какую мне приходилось видеть. Твоя почти такая же.
Доктор Мейсон с отвращением помотал головой.
— Вышвырну ее в первый же день, — тихо проворковал он, чтобы слышала только Лори. — О чем еще поговорим?
— Попытайтесь напеть три строчки из «Диксиленда», — сказала Лори с иронией. — А потом выкладывайте всю правду. Или столько правды, сколько не боитесь выдать.
— Какой-то секрет? — Видя смущение на лицах взрослых, Сузи вцепилась в них мертвой хваткой: — Расскажите мне, Лори. Расскажите мне, что за секрет!
— Никакого секрета, — ответила Лори, накладывая еду на тарелки. — Твой отец и я обручились. Когда мы поженимся, мы будем жить в одной комнате.
Взрослые затаили дыхание, настороженно уставившись на маленькую девочку в ожидании взрыва. Она посмотрела в упор на каждого по очереди. — О, — только и сказала она и, схватив нож и вилку, набросилась на еду.
Взрослые за столом застыли, не меняя позы.
— Ешьте, ешьте, — скомандовала Сузи. — Это здорово.
Послышалось постукивание приборов о тарелки и ровное жужжание светской беседы. Пока новое препятствие не заставило всех замереть.
— Вы женитесь на моем папе?
— Очевидно, так.
— Моей маме это не понравится.
— Ты так считаешь?
— И мне что, называть вас мамой?
— Нет, если ты не хочешь. Это зависит только от тебя, Сузи. Если тебя не привлекает «мама» или «ма», как насчет просто «Лори»?
— Послушайте, мне надо сделать записи о последних случаях, — сказал доктор. — Вы меня извините? — Он отодвинул стул и, прежде чем кто-нибудь успел сказать «да» или «нет», вышел.
— Моя мама говорила, что видит его реже, чем дворецкого, — сказала Сузи, вздыхая.
— Верю, — согласилась Лори. — Кажется, это образ жизни всех врачей. Всегда происходит что-нибудь, срочное и нужен хирург. А когда в наличии только два хирурга — тем более. Нельзя же оставить без помощи пациента, который страдает или умирает. Это может случиться ночью, ранним утром или в праздники. Для семьи и отдыха у них не остается времени. Ты бы хотела, чтобы он бросил кого-то мучиться от боли или умирать?
