- Вы любите театр? – спросил он тихо, наклонившись ко мне.
- Очень, - ответила вежливо.
- О, а я нет. Для меня это лишь дань положению и общим интересам, - ответил мужчина. – Не хочется выделяться, видите ли.
- А я люблю театр все душой! – прошептала слишком горячо и повернув голову, увидела снисходительную улыбку на губах своего собеседника.
- Для женщины подобное увлечение, наверное, приятно, - сказал он.
В этот миг прозвеневший звонок оповестил антракт. Выдохнув с облегчением, я слишком резко поднялась со своего места и тут же получила недовольный взгляд матери.
- Вы позволите проводить вас вниз? – тут же предложил свою руку Харбор.
- Боюсь, я бы хотела выйти на свежий воздух, - ответила вежливо. – Здесь слишком душно, - добавила, но Харбора это не остановило.
- Тем более, я просто обязан сопроводить вас на балкон и позаботиться о том, чтобы вам не стало дурно, - порадовал меня мужчина, но я лишь покачала головой, сказав:
- Мне будет неудобно, если вы увидите меня в подобном состоянии, - и сразу же, пока Харбор не успел что-то сказать, или предложить, позвала сестру.
Алиса бросила быстрый взгляд на меня, затем на моего поклонника, сразу все поняла и подошла.
- Ты плохо выглядишь, - сказала сестра. – И немудрено. Здесь сегодня ужасно душно.
Она взяла меня под руку и под недовольным взором матушки мы вместе покинули ложу. И я смогла выдохнуть только оказавшись внизу.
Лавируя между господ, разделившихся на компании, мы вышли на улицу. Только здесь я смогла спокойно вздохнуть и расслабиться.
- Боги, Рори, - зашептала сестра. – Этот Харбор настоящая пиявка. И я думаю, у него действительно серьезные намерения в отношении тебя. Но не вздумай уступать.
- Я и не собираюсь. Лишь бы папа не сдался под натиском нашей матушки, - сказала тихо.
Алиса вздохнула. С сочувствием коснулась моего локтя и оглянувшись на застывшего у дверей лакея, произнесла:
- Давай пройдемся. Тебе надо подышать свежим воздухом. Все равно до начала второго акта еще десять минут.
О, боги! Второй акт! Я не выдержу в компании Харбора еще час!
«Придется!» - сказала сама себе и кивнула сестре, соглашаясь на прогулку.
Мы взялись за руки и пошли вдоль здания театра туда, где в свете магических фонарей тянулась темная аллея, утопающая в благоухании цветов.
Мы с сестрой не сразу заметили троих молодых людей, стоявших под акацией. Поглощенная своими невеселыми мыслями, я вдруг подняла взгляд и увидела джентльменов, что-то горячо обсуждающих.
- Рори, это же Кэшем! – как-то громко шепнула Алиса и нас услышали. Разговор тотчас прекратился и взоры лорда Бенедикта и его приятелей обратились к нам.
Всем троим мы были представлены на балу. Я точно помнила их имена, но смотрела отчего-то только на Кэшема, ощущая, как сердце в груди отбивает удар за ударом.
- Леди Роттенгей! Леди Алиса!
Нас заметили и узнали. Как же неловко вышло! Из огня да в полымя!
Кэшем вышел вперед, чем, кажется, удивил своих друзей. Он подошел, изящно поклонился и сказал то, что мы ожидали услышать:
- Приятный вечер, не так ли?
- Очень, милорд, - ответила за нас обеих сестра.
- И спектакль чудесный, - продолжил мужчина при этом посмотрев на меня одну. – Рад видеть вас. Хотел спросить, понравились ли вам цветы?
- Да. Они чудесны, - ответила и не солгала. Даже матушка прониклась букетом из орхидей и на его фоне розы Харбора терялись, хотя, если бы меня спросили, какие именно цветы предпочитаю я, оба джентльмена были бы удивлены ответом.
- Я рад, - Кэшем перевел взгляд на Алису. Сестрица зарделась от смущения. И это было заметно даже в свете фонарей. – Вы позволите мне переговорить с вашей сестрой наедине? – спросил он у младшей.
Алиса удивилась, но Бенедикт продолжил:
- Мы, конечно же, будем у вас на виду и успеем закончить беседу до того, как придет время смотреть второй акт, - сказал милорд и улыбнулся.
Алиса покосилась на меня, словно молчаливо вопрошая, желаю ли я говорить.
А я просто не знала, о чем могу беседовать с этим человеком? Мне казалось, у нас нет общих тем. Ведь, право слово, он не намерен обсуждать со мной сюжет пьесы или делиться сплетнями? На него такое непохоже.
