Сколько нами пройдено... - страница 16

На командирском совещании по предложению Виноградова было решено попытаться выбить интервентов из Березняка. Операцию провели ночью.

В самый глухой час светлой северной ночи «Могучий» и «Богатырь» с десантом на борту двинулись без сигнальных огней вниз по реке. На подходе к Двинскому Березняку мы разглядели силуэты четырех или пяти судов, стоявших у пристани с погашенными огнями. Хотя ночь была светлой, мы подошли поближе, чтобы бить наверняка. Береговой дозор, заметив нас, открыл огонь из пулеметов. В ответ ударили орудия «Могучего» и «Богатыря». Первые же снаряды подожгли пристань и один пассажирский пароход.

У противника начался переполох. Воспользовавшись этим, неподалеку от Березняка высадился десант под командой Виноградова и атаковал неприятеля со стороны деревни Шидрово. Не выдержав штыкового удара, англичане начали отходить. В этот момент пуля насмерть сразила Павлина Федоровича Виноградова. Красногвардейцы замешкались. Атака захлебнулась. Десантники возвратились на пароходы с телом погибшего командира.

А огонь врага усиливался. С берега начали бить по нашим судам орудия. Из-за изгиба реки выскочила английская канонерка и тоже вступила в перестрелку. Мы потеряли убитыми и ранеными несколько человек из орудийных расчетов. К тому же от интенсивной стрельбы сильно расшатались деревянные упоры, крепившие наши пушки к палубам. Пришлось отступить. Канонерка, которая представляла главную опасность для пароходов, не рискнула нас преследовать.

У села Троица мы привели в порядок разбитые палубы, закрепили орудия, перевязали раненых. Сказали последние слова прощания чрезвычайному комиссару Павлину Федоровичу Виноградову. Прах его был отправлен в Петроград и захоронен там в парке Политехнического института.

Пройдя еще верст сто вверх по Двине, флотилия встретилась возле села Нижняя Тойма с частями Красной Армии, которые продвигались на Архангельск двумя путями — по железной дороге и по реке. Наш отряд влился в 1-й Вологодский полк. Это была регулярная пехотная часть с артиллерийской батареей.

Полком командовал бывший штабс-капитан Афонский, среднего роста человек, с не сгибающейся после ранения левой рукой. С красноармейцами он держался просто, но порядок ввел в полку строгий. Афонский проявил себя в гражданскую войну талантливым военачальником, преданным делу революции.

Построив наш отряд, Афонский объявил, что отныне мы — бойцы Рабоче-Крестьянской Красной Армии, что мы обязаны быть беспощадными к врагам Советской власти и свято беречь честь солдата революции.

В состав полка зачислили не всех архангельских красногвардейцев — взяли главным образом артиллеристов и пулеметчиков, служивших в царской армии. Узнав, что я кадровик, старший фейерверкер, Афонский пригласил меня в штаб и стал расспрашивать, как нам удалось приспособить пушки для стрельбы с речных пароходов.

— А нельзя ли поставить на какое-либо судно нашу шестидюймовку? — поинтересовался он.

— Орудие тяжелое, — ответил я. — Удастся ли поставить его на палубу, не уверен. Но попытаться можно.

Афонский велел написать приказ о назначении меня командиром артбатареи на пароходе «Богатырь».

Шестидюймовую пушку установить на пароходе не удалось. Тогда мы отыскали нефтеналивную баржу с металлическим корпусом, укрепили палубу и борта настилом и уже на него вкатили тяжелое орудие. Баржу с шестидюймовкой водил сильный буксир «Мурман», имевший, кроме того, на носу и на корме еще два орудия. Эта плавучая артиллерийская батарея оказалась очень эффективной в боях на Двине.

Пока подтягивались советские части, войска интервентов продолжали продвигаться по Северной Двине, оставляя в деревнях небольшие гарнизоны.

А между тем передовые части англо-американцев достигли деревень Фалики и Пучуга, а основные силы закрепились в селах Городок и Борок, у впадения реки Тёда в Двину. Дальнейшее продвижение неприятеля приостановил 1-й Вологодский полк, который выгрузился с пароходов в селе Каменный Прилук и начал готовить наступление по правому берегу — в направлении на Борок. Попытка интервентов продвинуться вперед была пресечена мощным артиллерийским налетом с наших судов.