Снивли покачал головой.
— Я не уверен, что сработает. Заклинания — это не так просто…
— Я не успел упомянуть об этом, — извинился Оливер. — Конечно, миледи не должна…
— Черт возьми, — фыркнул Корнуэлл. — Дело не в миледи. Если вы считаете, что рог дает нам какой-то шанс, я снова попробую…
— Но в твоих руках действовать он не будет, — сказал Оливер. — Он подчиняется только Мэри.
— Тогда лучше развалим склеп, — заявил Корнуэлл. — Можете предлагать все, что угодно, но Мэри, говорю вам, спускаться туда не будет.
— А теперь послушайте меня, — сказала Мэри. — Ни у кого из вас нет права указывать, что мне делать, а что — нет. Мы все равны, и я, так же как и все вы, могу сама решать за себя! Я тащу этот рог всю дорогу, а нести его довольно неудобно. И если он поможет нем..
— С чего ты взяла, что он вообще может приносить пользу? — завопил Корнуэлл. — А что, если он не сработает? А что, если, когда ты спустишься туда…
— Я попробую, — упрямо заявила Мэри. — Если Оливер считает, что рог может помочь нам, я попробую.
— Дан я первым попробую, — предложил Корнуэлл.
— Марк, — одернул его Хэл, — порой ты сам не понимаешь, что говоришь. Мэри должна попробовать. Мы будем осторожно спускать ее вниз, и как только увидим там движение или вообще что-нибудь увидим, сразу же вытащим ее.
— Там, внизу, просто ужасно, — напомнил Корнуэлл. — Не передать словами. Запах ошеломляющий.
— Если получится, — сказал Оливер, — то все дело займет не больше минуты. Мы только опустим и тут же поднимем ее…
— Мэри не вытащит эту штуку, — возразил Корнуэлл. — Она может оказаться слишком тяжелой. Или же Мэри не сумеет ухватиться за нее, или, схватив, не сможет подтянуть к себе.
— Мы используем и крюк, — сказал Хэл. — Привяжем его к канату. Она прицепит крюк, и мы вытащим ее вместе с той штукой.
Корнуэлл посмотрел на Мэри.
— Ты в самом деле рискнешь?
— Конечно, мне не очень-то хочется, — ответил, она. — Как и тебе не хотелось. Но ты же спустился. Вот и я это сделаю. Прошу тебя, Марк, позволь мне попытаться.
— Единственная надежда, что рог окажет действие, — сказал Снивли. — Но мне бы не хотелось говорить тебе, сколько я готов поставить на кон за то, что он не сработает.
Теперь было решено сделать несколько по-другому чем в тот раз, когда опускали Марка. Для Мэри приспособили дощечку, напоминающую сидение детских качелей, и петлю, которая плотно держала ее. К рогу приделали перевязь из веревки, чтобы он висел за плечами Мэри. Обе руки были у нее свободны, и она держала крюк, веревка от которого была перекинута через другой блок.
Наконец все было готово.
— Мое платье, — спохватилась Мэри. — У меня есть только одно. Оно придет в негодность.
— Задери его повыше, — сказал Хэл. — Мы приведем его в порядок.
— Оно может не отстираться, — застонала Мэри.
— Так сними его, — сказал Снивли. — Спускайся голой. Никто из нас не будет смотреть на тебя.
— Нет! — воскликнул Корнуэлл. — Ради Бога только не это!
— Снивли, — резко отрезал Хэл, — ты слишком далеко заходишь. Скромность, конечно, не относится к числу твоих достоинств…
— Ты должна извинить его, — попросил Корнуэлл Мэри. — Он просто не понимает…
— Я ничего такого и не думала, — сказала Мэри. — Платье — это все, что у меня есть. Если никто из вас не имеет ничего против…
— Нет! — сказал Корнуэлл.
— Ты же видел меня обнаженной, — тихим мягким голосом сказала ему Мэри.
— Нет, — сдавленным голосом повторил Корнуэлл.
— Я выстираю твое платье, пока ты будешь мыться, — предложил Оливер. — Я прекрасно справлюсь, и мыла у нас хватит.
— Думаю, — сказал Снивли, — что все это глупость. Ее окатит с головы до ног. Она вся будет залита этой гнилью. Рог ничего не даст — вот обождите и увидите.
Канаты были приведены в порядок. Мэри обернула вокруг лица кусок материи, а Оливер принес из кухни склянку уксуса и смочил ткань в надежде, что он отобьет вонь.
Затем они приподняли Мэри на канате над отверстием. Масса внизу сразу же вскинулась и снова опала. Они медленно и осторожно стали опускать девушку. Омерзительное месиво внизу слегка содрогнулось, словно его подергивали судороги агонии.
