– Не надо, – он перехватил её руку. – Я ничего надевать не буду… после него.
– Здесь нет его вещей. Это отчима. Мама хранила то, что он не забрал.
– Не надо, – упрямо повторил Дима. – Я закалённый.
Несколькими нервными движениями, не глядя на Соню, он стащил с себя брюки и аккуратно повесил на стул. Потом расстегнул рубашку. Она и хотела бы не смотреть, но не могла. А Дима делал вид, что не обращает на неё никакого внимания. Он нырнул в спальный мешок. Соня погасила свет и, как была, не раздеваясь, легла на диван и прикрылась одеялом. Наступило молчание, впрочем, даже тишина между ними казалась материальной, наполненной до краёв.
– Сонь… – сдавленным голосом произнёс он. – У тебя есть снотворное?
– Кажется, нет. А зачем?
– Тогда пистолет.
– Тогда лучше домой… ещё успеешь на последний автобус. Ты где живёшь? Хотя, что я спрашиваю… конечно же, на Озёрной.
Он ничего не ответил.
– Митя… – позвала она через какое-то время.
Он молчал – неужели, и правда, уснул?
– Митя, – повторила она чуть громче. – Ты меня слышишь?
– Сонечка… повтори ещё раз, – взволнованно произнёс он. – Ты когда называешь меня так… меня с катушек сносит.
Повторять она не стала, чтобы не выдать дрожь в своём голосе. Митя был так близко, что Соня слышала его дыхание. «С катушек сносит…» Её саму сносило куда-то только от одного звука его голоса, она не могла спокойно думать о его прикосновениях, пыталась не вспоминать, как это было тогда, на даче, и мечтала, мечтала о его поцелуях, жаждала снова почувствовать его руки, прижаться к нему – всем телом… Мысли беспомощно метались в голове, не подвластные разуму – все они были направлены лишь на одно: быть с ним, только быть с ним… Какой же выход – есть ли какой-нибудь выход?
– Соня? Что-то случилось? – испуганно спросил он. – Тебе плохо?
– Митя… скажи, что мы делаем здесь вместе… Я спятила…
Он сел прямо в спальнике – в комнате было темно, но Соня видела контур его фигуры – длинная смешная гусеница.
– Сонечка… Мы поженимся, в ближайшее время. Если ты только согласна… Я всё устрою.
– Господи… Ты, и правда, считаешь, что мы можем пожениться?
– Конечно!
– А как же твои родители? Вряд ли они захотят для тебя такую жену.
– Какую – такую?! – возмутился он.
– Другую… – не смогла объяснить она, но Митя как будто понял.
– Отец всегда на моей стороне, – убеждённо ответил он. – А мама у меня – интеллигентная женщина, кстати, педагог, кандидат наук. Она меня очень любит. И всё поймёт. Да мы будем жить отдельно, какая им разница! Разве ты можешь им не понравиться?
Соня не была бы так уверена – она вспомнила детский сад и общественное мнение.
– И что ты им скажешь?
– Всё так и скажу. Прямо завтра. Заедем ко мне домой, возьмём мои вещи…
– Что возьмём? – удивлённо произнесла Соня.
– Ну… – он замялся. – Ты же не захочешь жить в доме отца, так я подумал… То есть, ну ведь… Аньки же нет… Сонь, мы ведь в понедельник пойдём в загс! Можно я сразу к тебе перееду? Я… я боюсь тебя здесь оставлять… одну.
– В понедельник? – недоверчиво проговорила она.
– В понедельник!
– Дима, скажи мне одну вещь… для меня это очень важно.
– Судя по «Диме»… – напрягся он.
– Ты согласился бы венчаться? – выпалила она.
– Венчаться? Ух ты, а здорово… Я видел – это так красиво! Мы в загсе тогда просто распишемся, чтоб уже было спокойнее, да? Заплачу там – чтоб побыстрее, два месяца не ждать. А потом всё подготовим, позовём гостей, купим тебе шикарное платье такое… с вуалью. Я почему-то всегда невесту с вуалью себе представляю…
– Мить, прекрати! Платье, гости… Я… боюсь даже слушать. Просто… пойми, когда венчают – уже развестись нельзя. Никогда. У тебя будет только одна жена перед Богом, на всю жизнь.
– А мне не надо две… – негромко произнёс он. – Ты и так будешь одна, на всю жизнь, и без венчания.
– Значит, не хочешь…
– Почему? Давай. Чтобы у тебя не осталось сомнений. Для меня всё давно решено. А для тебя? А для тебя, Сонь? Соня… чего ты не отвечаешь?
– Спи, Дима! – внезапно разозлилась она. – Это в детстве только… так легко – из реальности в сказку. Обратно потом очень больно…
– Соня, – его голос был полон горечи. – Скажи… ты и правда – не веришь мне? Я вот не знаю… можно ли любить сильнее. Честно, Сонь. Мне кажется, что сердце разорвётся…
