Глава пятая,
в которой Мурзик рассказывает свою историю, а Карлуша кукарекает
Во дворе творилось нечто странное. Мурзик жадно грыз траву, издавая урчащие звуки, злая, голодная Карлуша летала над бедным котом, отчаянно каркая, а Банечка, схватившись за живот, хохотала.
– Лёшик, иди сюда! – первой увидела человечка мышка. – Тут такое… такое… Ой, дай отдышусь!
– Не понимаю, что смешного! Кар! – недовольно отозвалась ворона. – Мало он свои сосиски уплетает, так теперь и до нашей еды добрался. А если он начнёт есть ягоды и всё, что во дворе найдёт, чем я буду питаться? – и в глазах Карлуши блеснули слёзы.
– Не пойму, что со мной такое творится, – пожаловался Мурзик. – Сосисок не хочется. И колбаски не хочется. Даже рыбки и то не хочется. А вот травки да морковки…
– Морковки, ха-ха-ха, – снова закатилась со смеху Банечка.
– Да, Лёшик, он слопал огромную морковь! Я специально её принесла из парка, думала, тут на всех разделим! Обжора! Кар! И так круглый, как мяч, – куда ему ещё есть? – прокаркала ворона.
– Друзья, оставьте в покое Мурзика! Не обижайся, Карлуша, мы найдём тебе ещё морковку. Я попрошу её у Стасеньки специально для тебя! – пообещал Лёшиков.
– У Стасеньки? – хором произнесли все и изумлённо уставились на человечка. Мурзик даже жевать перестал, а Карлуша и Банечка разом забыли про прожорливого кота.
– Да, я подружился с Стасенькой и обязательно познакомлю вас с ней, – скромно сказал Лёшик.
– Очень надо! Я и так знаком! – пробурчал Мурзик, но ворона и мышка всё же заинтересовались словами человечка.
– Это было бы здорово! А нельзя попросить у неё для меня кусочек сыра? – пропищала Банечка. – А то здешние хозяева такие чистоплотные, что иной раз лишней крошки не найдёшь…
– Кстати, я тоже сыр люблю, – произнесла ворона. – Могу принять вместо морковки.
– Я обязательно попрошу Стасю, ну а сейчас я пойду к себе, пора бы поспать, – Лёшик сладко зевнул.
– Да, поспать было бы неплохо, – подхватил кот и медленной походкой направился к дому. Банечка нырнула под крылечко, где через щель добралась до подвала, а Карлуша покаркала ещё немного и, отрепетировав парочку новых песен, довольная, села на ветку дерева.
Уже в подвале Лёшиков рассказал Банечке всё, что произошло за этот вечер. А позже, лёжа в своей кроватке, он думал о девочке с русой косой и печальными голубыми глазами, о том, как многого она лишена. Бедняжка не видит солнца, неба, белого снега и зелени садов, ярких красок цветов и причудливых волн моря… Маленький человечек закрыл глаза и попытался представить себе, как он сам жил бы в такой темноте. Но мрак напугал его, и сердце сжалось. Почему всё так неправильно устроено в мире, почему одним дано счастье видеть, а другие этого лишены?.. С этими грустными мыслями Лёшиков и уснул.
Утром, едва он проснулся, услышал, что его зовут.
– Лёшик! Ты тут? Иди сюда! – кричала Стасенька.
Непривычно и радостно было знать, что он нужен людям, и Лёшиков, молниеносно умывшись и одевшись, помчался на зов. Войдя на кухню, он увидел сидящую за завтраком девочку. Рядом с ней на соседнем стуле восседал Мурзик, которого Стася ласково уговаривала съесть кусочек рыбки.
– Ну, Мурзенька, ты же всегда любил кушать из моих рук рыбку! Попробуй, пожалуйста, это очень вкусно.
Кот ласково мурлыкал, тёрся о руку девочки, но от лакомства вежливо отворачивался.
«Как же я забыл, что Мурзик заколдован! А может, не заколдован? Может, и правда приболел?» – вдруг промелькнуло в голове у Лёшикова, и он густо покраснел.
– Это ты, Лёшик? – спросила девочка, каким-то чудом почувствовав его присутствие. – Что-то странное происходит с нашим Мурзиком, он почему-то отказывается от завтрака.
– Не переживай, Стасенька. Я думаю, это временное явление, – пробормотал Лёшиков и тут же вспомнил о чём-то важном. – А что, врач, о котором вчера говорила бабушка, уже приехал?
