— Я, Керден, архимастер Великого Круга, за попытку нарушить стабильность мироздания и связь с Тьмой, лишаю отступника Юзена дара чародея, — перстень на руке придворного мага затрещал, вспыхнул радугой и растворился. — Я также лишаю правителя Майменского королевства Олькана права на корону. И будут свидетелями моего решения и моей правоты Свет, Сумерки и Ночь!
Вокруг мужчин возникли клетки из белых, серебряных и чёрных прутьев. А сам Керден повернулся к Мие и вдруг встал перед ней на колени.
— Прости меня, пожалуйста. За то, что я самовлюблённый, ничего не видящий осёл.
Девушка с серьёзным видом посмотрела на кающегося, а потом порывистым движением скользнула к нему, села рядом и обняла.
— Конечно, прощу, дурачок, — тихонько прошептала она. Ведь… я тоже тебя люблю.
— Тогда, — Керден, почувствовав, как страх и напряжение его отпустили, улыбнулся, — познакомишь меня с твоим двоюродным братом. Никогда его не видел.
— Он… очень милый, — улыбнулась девушка, вспомнив последний приезд Конуарна. — И всегда такой добрый.
— Тогда поторопимся. Без хозяина поднятая с помощью Тьмы нежить мгновенно умирает. Его Высочество Конуарн наверняка сейчас валяется связанный где-то рядом с городом.
Праздник в честь царствования нового правителя длился целую неделю и шёл с таким размахом, какого не могли упомнить даже самые древние из стариков. Но никто даже не заикался о непомерных тратах или расточительстве нового короля, а злые языки не шептали, что это, мол, новый хозяин задабривает подданных. Люди сами старались сделать всё как можно ярче, купцы и мастеровые по одному и вскладчину заказывали фейерверки, карнавалы, зазывали комедиантов и циркачей. А трактирщики, словно забыв положенную им скупость, вытаскивали из подвалов пузатые бочки, бесплатно наливая всем желающим. Город и королевство старались забыть душный и липкий страх, трупной гнилью и ужасом заполонявший последние месяцы каждый дом и каждую семью.
Вино лилось рекой, на площадях не переставая звучали здравицы в честь Его Величества Конуарна Первого Благословенного, как уже успели прозвать нового правителя. Ведь именно он убил чёрного колдуна, почти захватившего страну! Всю неделю не останавливаясь шли пиры и во дворце. Причем праздновали не только новое царствование: среди общей череды застолий затесался ещё один маленький праздник. Свадьба принцессы с самым молодым из мастеров-магов.
Но сколько бы ни длился праздник, он всегда приходит к завершению. Для одного — это наступивший рабочий день, для другого — что-то иное. Для Его Величества Конуарна праздничные дни закончились ранним утром возле ворот в замковой стене. Во дворе и на дороге было пусто, все ещё спали после вчерашнего пира, а от немногочисленных стражников принца и спутников укрыл полог архимастера. И попрощаться все трое могли без чужих взглядов. Конуарн погладил по морде белую кобылу, потом грустно улыбнулся фыркнувшему рыжему жеребцу и спросил у девушки:
— Может, всё же останетесь? Мия, я знаю, как виноват. В том, что оставил тебя, отправился на север… И за минуты в той зале тоже виноват. Мы ошиблись, решив, что спрятать тебя в замке будет лучше.
— Я не обижаюсь. Честно-честно, — девушка сняла дорожные перчатки и обхватила ладошками руку кузена, — ведь тогда, — она сделала шаг назад и обняла мужа, — мы бы не познакомились. Только…
— Надо показать хозяйке её владения. Зеркальная Башня ждёт нас, — улыбнулся Керден. — А ещё я дал слово показать любимой весь мир… Да и мне не мешало бы вспомнить, каково это — быть человеком. А не архимастером.
— Но мы вернёмся, мы обязательно приедем снова, — Мия чмокнула двоюродного брата в щёку, после чего муж подсадил её в седло. И два всадника неторопливо двинулись по пыльной дороге прочь от замка, оставив короля провожать их печальным взглядом… Вдруг Конуарн почувствовал, как грусть уходит — ведь в цокоте копыт отчётливо послышалось: «А место придворного мага вы на пару лет придержите свободным. Мы вернёмся, обещаем!»
