Не хотел доставлять вам лишних хлопот. Я живу в деревне Цилиньцунь, а там много кляузников. Если бы я вас навестил, пошли бы разговоры о кумовстве. Да и вы по старой дружбе начали бы делать мне всякие поблажки. А я этого не хочу! Ведь этим вы бы нарушили закон, а я терзался бы угрызениями совести. Так что не взыщите!
— Спасибо, что заботитесь о моей чести! — растрогался начальник уезда.
— А я и в самом деле давно у вас не бывал! — вздохнул Чжоу Тун. — Наверное, за это время у вас появились сыновья?
— Жена моя умерла и оставила мне единственную дочь. Недавно ей исполнилось пятнадцать лет.
— Надо бы жениться второй раз, если нет сыновей, — посоветовал Чжоу Тун.
— Не решился — здоровье плоховато… А как поживает ваша супруга?
— Давно покинула этот мир.
— Сыновья у вас есть?
Чжоу Тун подозвал Юэ Фэя:
— Поклонись дяде, сын мой!
Юноша поклонился.
— Вы шутите! Говорите, жена давно умерла, а сын еще совсем молодой!
— Видите ли, у вас дочь родная, а у меня сын приемный, — признался Чжоу Тун. — Его зовут Юэ Фэй. Не хотите ли посмотреть, как он стреляет из лука?
— Зачем? Я и так убедился, что ученики достойны вас!
— Мудрый брат, вам поручено выбирать молодых людей, способных служить на государственной службе, так что никакие поблажки здесь неуместны. Неужели вы не знаете, что в казенных делах надо быть осторожным?
— Хорошо, я велю слугам принести мишень, — сказал начальник уезда.
— Только пусть ее поставят как можно дальше, — попросил Чжоу Тун.
— На сколько шагов стреляет ваш сын?
— Шагов на двести сорок. Мальчик еще молод, но уже может натянуть самый тугой лук!
Ли Чунь недоверчиво пожал плечами, но исполнил просьбу друга.
Дорогой читатель, ты, наверное, уже догадался, что Юэ Фэй стал необычайно силен, постоянно упражняясь и стрельбе из лука Волшебное плечо, подаренного ему Чжоу Туном. Натянуть такой лук может лишь силач, способный поднять не меньше трехсот цзиней![19]
Юэ Фэй спустился с крыльца, попробовал лук, прицелился и одну за одной выпустил девять стрел.
Загремели барабаны — все стрелы попали в цель! Зрители кричали от восторга. Зато другие экзаменующиеся лишь смущенно переглядывались.
Родители Ван Гуя, Чжан Сяня и Тан Хуая громко рукоплескали, высунувшись из окна чайной.
К начальнику уезда подошел чиновник, наблюдавший за стрельбой, показал мишень, в центре которой ежом торчали стрелы Юэ Фэя, и сказал:
— Молодой господин стреляет отменно! Ни разу не промахнулся!
— Сколько лет вашему сыну? — обратился к Чжоу Туну начальник уезда. — У него уже есть невеста?
— Шестнадцатый пошел, но невесты пока нет.
— Тогда, если вы не против, я готов выдать за него свою дочь!
— Я бы не возражал, но, боюсь, Юэ Фэй не пара вашей дочери — он беден.
— Зачем говорить об этом?! Мое решение твердо, и через несколько дней гороскоп дочери будет у вас!
— Кланяйся и благодари за честь! — приказал Чжоу Тун ученику. — Господин начальник уезда теперь будет твоим тестем!
Юэ Фэй отвесил Ли Чуню низкий поклон. Чжоу Тун от радости не мог усидеть на месте.
— Мы как-нибудь на днях приедем навестить вас! — пообещал он.
— Зачем? — заволновался Ли Чунь. — Не надо церемоний, я и так в любой день готов принять вас в ямыне![20]
— Очень вам признателен, мудрый брат!
Распрощавшись с Ли Чунем, Чжоу Тун и Юэ Фэй возвратились в чайную, где их ждали друзья, и вместе с ними двинулись в обратный путь.
На следующее утро начальник уезда аккуратно переписал гороскоп дочери и с письмоводителем отправил его Чжоу Туну. Посланец добрался до деревни Цилиньцунь и разыскал усадьбу Ванов. Работник провел его к Чжоу Туну.
— По приказанию господина начальника уезда разрешите передать вам гороскоп, — сказал письмоводитель, кланяясь.
Чжоу Тун принял гороскоп и передал Юэ Фэю:
— Отнеси домой! Это гороскоп барышни Ли!
Юэ Фэй отнес гороскоп матери. Та обрадовалась, поклонилась табличкам предков и только после этого посмотрела гороскоп.
— Как это ни удивительно, но девушка родилась в один и тот же год, месяц и даже день с Юэ Фэем! Видно, сама судьба повелела им сочетаться браком! Однако не об этом сейчас речь.
Готовя подарки невесте, Чжоу Тун говорил письмоводителю:
