Мын Бан-цзе с горечью рассказал, как Лю Ни погубил его отца, а под конец сообщил, что тоже еще не женат.
— Да, вам можно посочувствовать, — промолвил старик. — Признаюсь вам откровенно — я ушел со службы не по болезни, а потому, что не мог видеть безобразий, которые творят изменники при дворе. Мне уже шестьдесят, у меня есть малолетний сын и две взрослых дочери. Девушек давно уже пора выдать замуж, но они возятся с оружием, не хотят заниматься женской работой, и мне до сих пор не удалось их даже просватать. А вчера ночью мне приснился сон, будто два тигра гнались за оленем и вскочили в этот зал. Сегодня, когда вы появились здесь, я убедился, что мой сон был небесным предзнаменованием, и решил, если вы не откажетесь, выдать за вас своих дочерей.
Молодые люди ничем не выдали своей радости и сказали:
— Мы очень благодарны вам за честь, но, пожалуй, такие благородные девушки, как ваши дочери, нам не пара!
— Не скромничайте, пожалуйста! — горячо возразил старик. — Недавно я получил письмо от своего родственника Цзиня из Оутангуаня. Он пишет, что юаньшуай отменил запрет на «женитьбу перед боем». Я понимаю, что вы везете провиант и вам нельзя задерживаться, — так давайте воспользуемся сегодняшним счастливым днем и сыграем свадьбу.
Они выпили еще немного, и Фань Жуй приказал слугам:
— Заберите коней обоих молодых господ, отведите на конюшню и накормите!
Скоро были сделаны все необходимые приготовления к свадьбе и разосланы приглашения гостям.
В гостиной зажгли свечи и разноцветные фонарики, пригласили старую госпожу Фань. Молодые ей поклонились, отвесили поклоны Земле и Небу и отправились в спальню.
Стихи, сложенные по этому поводу, гласят:
Женихов таланты восхваляю,
Восхваляю красоту невест,
Потому что этот брак разумен
И предсказан знаменьем Небес.
Пусть дождями облака коснутся
В добрый час двенадцати вершин,
Пусть Сян-ван сегодняшнею ночью
К нежной фее на Янтай спешит!
[85]Когда церемония бракосочетания окончилась, Тан Хуай и Мын Бан-цзе снова вышли в зал, чтобы приветствовать гостей.
Едва хозяева и гости уселись за стол, как слуги доложили:
— Вернулся молодой господин!
Слуги внесли в зал охотничью добычу: оленей, зайцев, кабарг и других зверей. Потом появился и сам герой. На вид ему было лет двенадцать — тринадцать. Он приблизился к старику и преклонил колена.
— Ты где так долго пропадал? — спросил старик.
— В ближних горах дичи почти на осталось — пришлось ехать в дальние.
— Иди поклонись мужьям своих старших сестер!
— Каким мужьям? Откуда они взялись?
— Смотри! — строго сказал старик. — Это Тан Хуай, а это — Мын Бан-цзе. Они служат у Юэ Фэя, и я с ними породнился!
Молодой человек поклонился новым родственникам, и все снова сели пить вино. Разошлись лишь в полночь.
Тан Хуай и Мын Бан-цзе прожили на усадьбе три дня, а на четвертый явились к престарелому Фаню и сказали:
— Мы спешим, разрешите попрощаться!
— Не смею вас задерживать! — сказал Фань Жуй и велел приготовить прощальное угощение.
За столом старик наказывал зятьям:
— Не жалейте сил ради великого дела! Я буду счастлив, если вы освободите императоров из плена! За своих жен не беспокойтесь, я буду за ними присматривать.
— Года через два я тоже помогу им бить врагов! — не вытерпел юный Фань.
Попрощавшись с тестем и тещей, Тан Хуай и Мын Бан-цзе вернулись в лагерь, и обоз двинулся в дальнейший путь.
А в это время Се Кунь с провиантским обозом подошел к заставе и послал воинов доложить Юэ Фэю о своем прибытии.
Скоро юаньшуай принял Се Куня и Ши Цюаня, и те рассказали о встрече с княжичем Чжаном, а также о том, как покорился Краснолицый Дун Сянь.
— Сейчас же пригласите княжича Чжана! — вскричал обрадованный Юэ Фэй.
Княжич вошел в шатер, приветствовал юаньшуая и подал ему письмо своего деда.
— Я очень рад, что вы решили служить государю! — сказал Юэ Фэй и послал Чжан Бао за вещами дорогого гостя. Потом вызвал к себе Дун Сяня и его названых братьев и поздравил их с возвращением на истинный путь.
Когда с делами было покончено, Юэ Фэй устроил большой пир в честь новоприбывших военачальников.
Во время пира юаньшуаю доложили:
