Воспоминание об этом приободрило Эрмин. Они ведь так сильно друг друга любили! Ничто не могло их разлучить.
«Люди никогда не наслаждаются в полной мере теми моментами настоящего счастья, которых немало в их жизни, – подумала она. – И поэтому они никогда не чувствуют себя по-настоящему счастливыми. Я только что получила тому доказательство… Отсутствие Кионы и ее молчание приносит мне не только душевные, но и физические страдания. Возможно, опасения папы вполне обоснованны. А вдруг она уже мертва?!» Разозлившись на саму себя за то, что ей в голову пришли такие мысли, она сердито покачала головой.
– Что с тобой? – удивилась Лора.
– Я уже больше не могу, мама, – вот что! Думаю, Тошан задержал свой отъезд из Парижа. Я вообще-то уже приготовила дорожную сумку, потому что хотела выехать сегодня вечером или же завтра рано утром в Онтарио, чтобы разыскать там мою сестру. Без нее я, наверное, сойду с ума.
– Муки небесные, мы сойдем с ума оба! – пробурчал ее отец. – Ой, прислушайся, какой-то автомобиль притормаживает на бульваре. Хоть бы это приехали Лафлер и Лоранс! Мы пригласим учителя на ужин. В прошлый раз он обыграл меня в шахматы, а потому должен дать мне возможность взять у него реванш. Игра в шахматы отвлекает меня от мрачных мыслей.
Эрмин его уже не слушала: она бросилась в прихожую и сбежала по ступенькам крыльца. На улице ее встретили золотистый свет заходящего солнца, сладкий запах розовых кустов и свежий ветерок. И вдруг она прислушалась: из-за ограды донесся мужской голос. Это был голос Тошана. Да, именно Тошана, она не могла ошибиться. Нужно было побежать к нему, броситься ему на шею, обнять и поцеловать. Ее повелитель лесов, как его прозвала их подруга Бадетта, был уже совсем рядом. Вдвоем они разыщут Киону, и весь этот кошмар закончится.
Поддавшись охватывающему ее страстному порыву, она выбежала за калитку. Какой-то автомобиль уезжал прочь. Тошан и в самом деле стоял на тротуаре, а рядом с ним – его чемодан. Однако Тошан был не один: возле него Эрмин увидела красивую темноглазую женщину, черные волосы которой ниспадали на ее хрупкие плечи. Эта женщина выглядела очень элегантно в своем сером льняном дамском костюме с красными вставками и улыбалась, однако улыбка ее была какой-то сконфуженной.
– Тошан, что происходит? – пробормотала Эрмин.
– Я тебе все расскажу, – ласково ответил Тошан. – Мин, дорогая, мне жаль, но я так и не смог поговорить с тобой по телефону. На линии был ужасный треск и шипение. Но я, как видишь, приехал.
Он раскрыл свои объятия. Если бы в этот самый момент не появилась Лора, Эрмин позволила бы себя обнять и отложила бы все объяснения на потом, ибо для нее сейчас было вполне достаточно и того, что она почувствовала сильное облегчение. А вот ее мать повернула ход событий совсем в другое русло.
– Мой зять! Ну наконец-то! – воскликнула она. – Мы уже начали переживать, не случилось ли с вами чего-нибудь. А кто эта дама?
– Познакомьтесь: это Эстер Штернберг. Она устроилась работать медсестрой в санатории в Робервале. Мы приехали вдвоем. Мин, я хотел с тобой о ней поговорить, но мне не представилось такой возможности. Эстер – сестра Симоны. Мы встретились в Монпоне.
Провинция Онтарио, тот же вечер
Киона только что вселилась в выделенную ей комнату, представляющую собой квадратное помещение размером три на три метра, расположенное над складом седел в конюшне. Мебель – узкая кровать с потрепанным матрасом, шкаф без дверец, но с полками, маленький шкафчик и табурет. Еще тут имелись спиртовка на железной подставке, маленький умывальник и прикрепленное над ним маленькое зеркало. Такая незатейливая обстановка Киону вполне устраивала. Она поставила свой рюкзак на пол, сняла кепку и пошла поглазеть на себя в зеркало.
– О-о, меня прямо-таки трудно узнать!
Ее волосы, подрезанные при помощи ножа и довольно грязные, торчали короткими прядями. С такой странной прической, распухшей губой, синяком на подбородке и еще одним синяком на лбу она показалась самой себе просто ужасной. «Я и вправду похожа теперь на парня – бестолкового парня, который свалился то ли с велосипеда, то ли откуда-то еще», – с облегчением подумала она.
