- Вряд ли мне кусок в горло полезет, - предположила Бонни.
- Вкусная еда придаст тебе сил!
- Мать часто мне это говорила.
Они условились на пароходе разговаривать только по-французски, чтобы в Шаранте чувствовать себя комфортнее.
- Не жалеешь, что поехала со мной? - спросила Элизабет, вынимая заколки из прически.
- Нет, мадемуазель. И если бы не это проклятое недомогание, я бы сейчас расчесала ваши чудесные волосы.
- Я и сама справлюсь. Бонни, ты мой друг, даже если я представляю тебя всем как гувернантку, так что называй меня, пожалуйста, по имени!
- Нет, я не смогу.
Едва договорив, она закашлялась. Вскочила с перепуганными глазами и ринулась к умывальнику. Элизабет побежала следом - помогать.
- Бонни, бедняжка, ты ничего не ела, вот тебя и рвет водой! Пожалуйста, пойдем и выпьем вкусного чаю с пирожными.
- Я лучше себя чувствую, когда лежу, мадемуазель. Завтра, надеюсь, мне полегчает, и я буду ходить с вами, куда скажете.
Но полегчало ей, вопреки ее упованиям, только через два дня, к вечеру четверга, 14 января. Громадное судно шло на хорошей скорости, Атлантический океан присмирел, и многие пассажиры вышли подышать морским воздухом и полюбоваться бледно-голубым небом.
У Элизабет уже вошло в привычку наблюдать за действиями матросов с крытой террасы верхней палубы. В это утро, предоставив спутнице покориться ее печальной участи, она жадно вдыхала ледяной воздух и смотрела на бескрайний океан. Элизабет старалась ни о чем не думать, а особенно о том, как все будет там, во Франции. Слишком много недосказанностей, опасений…
Она боялась найти мельницу заброшенной, боялась, что дедушка Туан умер и теперь покоится на кладбище, а дяди давно уехали из Монтиньяка.
- Мадемуазель Дюкен?
- Да, это я!
Перед ней стоял сам капитан судна, пятидесятилетний мужчина с посеребренными сединой волосами. Он поприветствовал девушку, величественный в своей темно-синей форме с эмблемой Трансатлантической компании.
- Мсье, вы что-то хотели?
- Не сочтите за назойливость, но я должен обсудить с вами один деликатный вопрос, - вполголоса проговорил он. - Мистер Вулворт, представившийся вашим опекуном, накануне отплытия настоял на личной встрече со мной. Мы встретились в нью-йоркском бюро компании. И он поручил мне миссию, которую я постараюсь исполнить наилучшим образом. Это касается вашей матери, мадемуазель.
- Моей матери? - переспросила недоумевающая Элизабет.
- Да. Ваш опекун рассказал о трагедии, омрачившей ваше первое плавание на «Шампани» десять лет назад. Он подумал, что вы обрадуетесь возможности бросить в море букет - примерно в том же секторе, где состоялась погребальная церемония. Утром, перед отплытием, на борт доставили большой букет белых роз.
- Капитан, я об этом не знала.
- Таково было желание мистера Вулворта. Он поручил мне самому вас уведомить. Скоро мы войдем в воды, где покоится ваша матушка, - завтра, если погода не изменится.
- Но мама умерла примерно посередине пути. Еще слишком рано!
- «Турень» более быстроходное судно, нежели «Шампань», мадемуазель. Я бы сказал, куда более быстроходное. В июле 1892 года я пересек океан за шесть дней - рекорд, за который судно получило «Голубую ленту Атлантики»[45] - переходящий приз, высоко ценимый моряками.
- Примите мои поздравления, - еле выговорила девушка, поскольку горло у нее перехватило от волнения и замешательства. - Я очень тронута поступком моего… опекуна, мистера Вулворта. - Мне в голову пришла та же мысль, и я купила маленький жемчужный венок. Прошу, прикажите меня уведомить, когда мы прибудем на место!
- Как это ни печально, вы должны понимать, что это не может быть именно то место. Но душа бессмертна, не правда ли? Те, кого мы любили и оплакиваем, всегда остаются с нами, я в это свято верю, и не важно, преданы ли их тела земле или же доверены морю. На моих глазах морская пучина поглотила останки моего младшего брата - лейтенанта, служившего на моем судне и умершего от дифтерии, а потом и верного друга.
- Сэр, примите мои соболезнования! И спасибо за вашу доброту. Я полностью разделяю вашу веру и убеждения.
- Счастлив это слышать, мадемуазель Дюкен. Не буду вам докучать. Если пожелаете, будьте сегодня вечером гостьей за моим столом.
