Над воротами нацистских концлагерей висели иезуитские лозунги. Например, в Освенциме: «Arbeit macht frei» — «Труд освобождает»[119].
Нет. Нет. Нет.
Русская пословица звучит более гуманно: от работы не будешь богат, а будешь горбат.
Человек — не вьючное животное. Да, у нас есть важные обязательства — перед нашей страной, перед коллегами, перед семьей. Многие из нас обладают даром и талантами, и мы просто обязаны реализовать их ради себя и мира. Но мы не сможем этого сделать, если не станем беспокоиться о себе или если напряжем себя до предела.
Мораль истории о фольклорном Джоне Генри часто ускользает от людей[120]. Рабочий бросил вызов паровой машине и победил ее благодаря огромной силе и невероятной воле. Это здорово. Это вдохновляет. Но ведь в итоге Джон умер. От истощения! Джордж Оруэлл заметил: «В реальной жизни именно наковальня всегда сломает молот».
Работа не освободит вас. Она убьет вас, если вы не будете осторожны.
Дети принца Альберта с удовольствием согласились бы поменяться: пусть Всемирная выставка оказалась бы не такой интересной, зато отец прожил бы подольше. То же верно для королевы Виктории и всего народа Британии.
Электронное письмо, на которое, как кажется, нужно срочно ответить, на самом деле подождет. Со сценарием незачем спешить, а между ним и следующим можно даже сделать перерыв. Единственный человек, который может обязать вас сидеть допоздна в офисе, — это вы сами. Вполне можно сказать «нет». Вполне можно уклониться от телефонного звонка или поездки, предлагаемой в последнюю минуту.
Если машина едет на последних каплях бензина и рискует заглохнуть, водителю трудно принять хорошее решение о выборе дороги. Если вы окончательно вымотаны работой, о какой личной жизни или о каком нормальном мышлении может идти речь? Налицо порочный круг: нам приходится больше исправлять сделанные ошибки, когда лучше бы отдохнуть, сознательно сказать «нет» вместо рефлекторно вырвавшегося «да». Мы отталкиваем хороших людей и теряем отношения, поскольку стали дергаными и нетерпеливыми.
Хотите быть как бык из песни автора и исполнителя Роберта Кина Front Porch Song, у которого «работа никогда не заканчивается»? Хотите быть художником, который потерял удовольствие от работы и истощил душу так, что оттуда нечего черпать? «Сгореть или угаснуть» — так было написано в предсмертной записке Курта Кобейна. Разве это дилемма?
Недаром говорят: человеческое существо. Ключевое понятие тут — существовать. А не работать.
Умеренность. Присутствие. Осознание своих пределов.
Это и есть ключ. Тело каждого из нас было даром. Не истощайте его до смерти. Не сожгите его.
Берегите этот дар.
Время для длинных рассказов одно, для сна же — другое[121].
Гомер. «Одиссея»
Крупный производитель одежды American Apparel с миллиардной стоимостью обанкротился. Причин было несколько. Слишком невыгодные условия кредитования. Низкая культура производства. Судебные процессы. Переизбыток розничных магазинов. Об этом множество раз писали, пока компания в 2014 году двигалась к финансовому краху.
Но большинство сторонних наблюдателей просмотрели главную причину фиаско, из-за которой десять тысяч человек потеряли работу, а компания с годовым оборотом в семьсот миллионов долларов перестала существовать[122].
Когда канадский бизнесмен Дов Чарни основал American Apparel, он решил, что будет совершенно доступен всем. Его компания росла: она начиналась в комнате общежития, а превратилась в мирового ретейлера и одного из крупнейших производителей одежды в мире. Дов был верен своему принципу, его самомнение раздувалось от идеи находиться в центре любой из частей бизнеса.
Это была поистине политика открытых дверей. И телефонов, и электронной почты. Любой сотрудник компании любого уровня, от швеи до менеджера по продажам и фотографа, мог обратиться к владельцу напрямую. Во время одного из кризисов в сфере связей с общественностью Чарни опубликовал в интернете свой номер телефона, которым мог воспользоваться любой журналист или клиент.
Сначала такая политика пошла бизнесу на пользу. Чарни был в курсе того, что происходило в фирме, и это не давало расцветать бюрократии. Однако по мере увеличения оборота выгода вдруг перестала расти, а издержки взлетели вверх.
