— Прости её за это, — сказала Джинни, когда они добрались до кухонного стола. — Мама ведёт себя так уже несколько дней из-за всех этих защитных заклинаний, что министерство наложило на дом, чтобы ты мог прийти сюда. — Увидев виноватое выражение лица парня, она сочувственно улыбнулась. — Она просто беспокоится о тебе, Гарри. К тому же в данный момент она не слишком довольна Роном, да и Флер здесь, Чарли не смог приехать, а Перси слишком занят в министерстве, чтобы даже прислать маме сову.
Гарри облокотился на стол, мысленно пытаясь разложить по полочкам только что полученную информацию. Он мог понять, почему Чарли не смог приехать. Тонкс уехала рано этим утром, чтобы навестить его в Румынии. Мог он понять и то, что у миссис Уизли всё ещё были проблемы с восприятием Флер. Отсутствие Перси тоже было объяснимо, учитывая сколько времени сотрудники министерства проводили на работе. Хотя, возможно, это было всего лишь отмазкой. Уизли были известными сторонниками Дамблдора, с которым нынешний министр магии был не в лучших отношениях. А вот...
— Что случилось с Роном? — осторожно спросил Гарри.
Джинни ухмыльнулась, выдвигая стул и усаживаясь.
— Ой, да я вроде как случайно сболтнула, что Рон проводил больше времени, изучая рот Лаванды, чем нормально общаясь со своими друзьями, — гордо сказала она. — Рон попытался оправдаться, но не смог ничего ответить на мой вопрос, когда в последний раз он разговаривал с тобой или Гермионой. После этого он почти не вылезает из своей комнаты, пытаясь избежать встречи с Фредом и Джорджем. Им его поведение тоже не понравилось.
Гарри расстроенно вздохнул, сжав переносицу.
— Я могу понять, почему ты хочешь, чтобы Рон начал по-другому обращаться с тобой и Гермионой, но мне же он ничего не сделал, — тихо сказал он, как бы ненароком оглядываясь вокруг в поисках Рона. Он совсем не знал, что сказать ей, ведь Джинни не была в курсе его эмпатии. Она не имела ни малейшего понятия, что держался он от Рона подальше именно из-за этого. Он был угрюмым и жестоким по отношению к другим. Да ко всему этому ещё примешивались бушующие гормоны, о чём Гарри и вовсе не хотелось думать снова... а лучше вообще никогда.
Джинни уставилась на Гарри, словно у него выросла вторая голова.
— Гарри, как ты можешь стоять тут и утверждать, что Рон тебе ничего не сделал? — спросила она, вскочив на ноги. — Ведь именно из-за него на тебя напал Малфой!
— Джинни! — шепотом воскликнул Гарри. Он быстро оглянулся в сторону камина, где Сириус и Ремус всё ещё разговаривали с мистером и миссис Уизли. Фреда и Джорджа нигде не было видно. — Если бы это не случилось тогда, это бы произошло в другое время. Мы все знаем, что Малфой был не рад тому, что случилось с его отцом. Да и я виноват больше всех, что был невнимателен. Спасибо, что хочешь помочь, но, думаю, мы оба понимаем, что, вынудив Рона извиниться, мы ничего не добьёмся.
Джинни раздражённо фыркнула, усаживаясь обратно и скрещивая руки, сделав вид, что дуется.
— Ну, вынужденное извинение это лучше, чем вообще никакого извинения, — упрямо сказала она.
— Разве? — возразил Гарри. — В чём смысл извинения, если оно ничего не изменит?
Появление Билла и Флер помешало Джинни ответить. Флер была так рада видеть Гарри, что оттащила его в сторону от младших Уизли и заставила в подробностях выслушать, как проходит подготовка к свадьбе. Спас Гарри Сириус, спустя двадцать минут сообщивший, что обед готов. Вид у Флер был слегка огорчённый, когда она последовала вместе со всеми к столу. Впрочем, Гарри мог её понять. Радость Флер заполняла комнату, но в Норе не было никого, с кем бы она могла ею поделиться.
Они добрались до кухни как раз в тот момент, когда Рон сошёл с лестницы. Несколько долгих мгновений Гарри и Рон смотрели друг на другу, не зная, что сказать. Наконец Уизли прервал молчание.
— Эм... привет, Гарри, — нервным тоном сказал он. — Ты давно здесь?
— Не особо, — честно ответил Гарри, пытаясь сообразить, как разрядить обстановку. Ему было противно, что теперь он не мог даже поговорить с лучшим другом, не чувствуя при этом неловкости. Раньше этому мешали бушующие гормоны, а теперь — исходившие от Рона волны вины и нервозности. — Ну как твои дела?
