Школа над морем - страница 76
Увидели Галину и «враги». Они уже не кричали «ура». Затаив дыхание, они следили за тем, что должно было произойти сейчас же, в следующую же минуту.
Танк приближался. Но вот мгновенье – и, вскочив на ноги, Галина взмахнула рукой. Раз! Раз! Две бомбы одна за другой обрушились на стены движущейся крепости. Раздался страшный взрыв, и все увидели Максима, выпустившего сигнальную ракету. Максим подскочил к танку, поднял руку и что-то крикнул. Танк проехал еще несколько метров и остановился. «Красные» бросились вперед. Они бежали, задыхались, спотыкались и падали и снова бежали Первый подбежал Чайка, Тогда из бойницы танка выглянуло красное и возбужденное лицо Яши Дерезы.
- Неправильно! - крикнул он. – Неправильно!
- Танк подбит ! - громко и отчетливо ответил Максим. – Вылазь!
- Сдавайся! - кричала бледная от, волнения Галина. – Сдавайся!
Ветер раздувал ее волосы, глаза сияли от счастья.
- Танк подбит! Сдавайся!
- Если б это было по-настоящему, ни за что бы не сдался! - буркнул Дереза.
И его тут же подхватили десятки рук.
- Качай ! - первый выкрикнул Сашко. – Качай Дерезу!
«Красные» высоко подбрасывали в воздух командира «синих», потому что сейчас он уже не был ни командиром, ни «синим», а снова их товарищем, одноклассником и любимым изобретателем Яшей. И сейчас его все поздравляли наперебой, с прекрасной выдумкой, с замечательным танком.
Чайка взял Галю за руку.
Как хотелось ему в эту минуту сказать ей что-то очень, очень хорошее об ее храбром поступке; поцеловать ее, высказать все свое восхищение, все свое уважение. Но говорить об этом было почему-то стыдно. Сашко замялся и через силу проговорил, краснея н заикаясь:
- Галина! Ты сегодня - совсем как Ворошилов!
И вдруг неожиданно для себя он понял, что сказал все, что хотел, и сказал очень хорошо.
Олег Башмачный лежал в тени; под кустом. Рядом с ним была провизия для бойцов, которую он был обязан охранять. Сначала мальчику было очень досадно, что он не принимает непосредственного участия в боях, а потом, подумав хорошенько, пришел к выводу, что в сущности, все эти бои – только детская игра и; что ему, Олегу, немного стыдно принимать в ней серьезное участие. Все, по мнению Олега, в этой игре было«липовое». И пушки, и пулеметы, и атаки, и герои. Да и какие там герои! Это ведь не Арктика!
Сделалось грустно. Подумал, что после разговора с Василием Васильевичем «капитанский техникум» отодвинулся куда-то за моря, за высокие горы. Ой, как долго надо еще учиться! Как далеко сейчас и Арктика, и слава, и геройство!
А может, и в самом деле подумать о чем-нибудь другом? Не об одной же Арктике можно мечтать, в самом деле! А вдруг взять и пойти учиться на доктора? Вот у Гали Кукобы, например, отец тоже доктор. Хирург. Ну и что ж? Пузыри разрезать? Только и всего? Герой!..
Где-то далеко за каменным гребнем горы трещали выстрелы, слышно было, как разорвалась ракета. Там «красные» воевали с «синими». А тут под кустом, было так тихо, так спокойно. Нигде никого. Да и работенка тоже без хлопот: лежи да стереги мешочки с крупами и консервами. Завхоз называется! Х-ха!
Одну мысль сменяет другая. Забыты и консервы и крупы. Олег думает о другом – он следит за полетом стрижа, за плывущим облачком. Он зевает, он сует под голову мешок с печеньем и хлебом и засыпает сладко-сладко.
Разбудили «завхоза» смех и голоса ребят. После войны и «красные»и «синие» мирно сошлись к обеду, чтобы всем вместе за едой разобрать хорошенько все этапы «боя» («этапы» - так сказал профессор Омелько Нагорный).
И тут вдруг выяснилось, что кулек с консервами куда-то исчез. Олег заметался в поисках – отвечать-то ведь ему.
- Где ж консервы? – спрашивал Максим.
Олег только руками разводил:
- Н-не знаю!
- А кто же знает? Ты караулил?
- Караулил!
- Кто-нибудь приходил?
- Нет, никого...
- Кто же взял консервы? Или вор, может, был в шапке-невидимке?
Олег молчал.
- Ты, может, спал? – допытывался вожатый.
- Да, немного задремал.
- Вот то-то и оно! «Задремал»! Всех товарищей оставил без консервов. И какие консервы! Шпроты, кефаль в масле. Пальчики оближешь! Капитан Арктики! С чем-чем – даже с делами завхоза справиться не смог! Ге-рой!
