– Всё, о чём попросишь и что в моих силах дать.
Юлий испытал безмерное удовлетворение. Наконец-то воистину великая галактическая сила, – а берсеркеры бесспорно являются ею, – принимает его всерьёз, пусть даже предлагая всего-навсего сделать его своим марионеточным правителем. Пусть даже он не поверил их посулам ни на миг. Его важность, его собственное положение в Галактике в этот момент подтверждается тем фактом, что Шива принимает его всерьёз и прикладывает весьма основательные старания, чтобы ввести его в заблуждение.
И внезапно он воспылал благоговейной надеждой, что комендант Норманди и её подчинённые каким-то образом подслушали предложение, сделанное ему врагом. Тогда история наверняка воздаст ему должное и в полной мере восславит его за отказ.
Медленно набрав воздух в лёгкие, Юлий выпустил его долгим-долгим выдохом. Теперь место в истории Галактики ему обеспечено.
– Добро пожаловать на борт, – проговорил он. – Я очень рад, что вы здесь. – И сосредоточился на интеллектуальных хитросплетениях запуска тахионного двигателя своего корабля.
– Что это?!
Даже в вычислительном центре пол яростно содрогнулся от взрыва.
– Это «Галактика». – Норманди через камеры дальнего обзора видела, как последняя машина вошла в шлюз, а остальные разыграли сцену ухода. Несколько секунд спустя корабль испарился, обратившись в чистый свет.
– А что с Шивой? – подполковник Ходарк навис над ней, чуть ли не навалившись на плечо. – Неужели на борт в самом деле только что поднялся Шива?!
– Хотелось бы мне в это поверить.
Карл Эномото покинул лазарет примерно одновременно с Гарри Сильвером. Поскольку пилоты на базе больше не требовались в связи с полнейшим отсутствием летательных аппаратов, Эномото было приказано идти на подмогу силам наземной обороны. А поскольку все следили за ним, ему волей-неволей пришлось подчиниться приказу.
Но он постоянно был начеку, высматривая шанс вернуться в лазарет, чтобы забрать контейнер с контрабандой из медиробота, в котором спрятал его во время пребывания на корабле Сильвера. Власти Керманди готовы были отвалить за этот контейнер целое состояние, и Эномото не собирался упускать это состояние из рук.
Попытка захватить контроль за одним из уцелевших людских кораблей провалилась, но Шива не испытал разочарования, как не испытывал страха. В результате взрыва утрачено только одно десантное устройство, а сам Шива оставался снаружи, дожидаясь, когда намерения зложити станут окончательно ясны. Многие зложити перед лицом уничтожения соглашаются на сотрудничество, но полагаться по-настоящему можно только на очень немногих. Взрыв не причинил ущерба вычислительным способностям Шивы и не изменил цель и установку его программы. Шива не чувствовал ничего. Удар был настолько силён, что вывел из строя все датчики, лишил его средств коммуникации с окружающим миром, в том числе и со всеми машинами обеспечения.
Шива больше не мог ни принимать информацию, ни отдавать приказы. Он ничего не знал о текущем состоянии боя и даже о том, находится ли по-прежнему на поверхности Гипербореи. Став слепоглухонемым, он мог лишь ждать с бесчувственным долготерпением, пока вспомогательные машины отыщут его и вновь подключат к внешнему миру.
Карл Эномото прибыл в лазарет, неся шлем под мышкой и, как он надеялся, с достаточно озабоченным выражением на лице.
Покинув предписанный пост, он рисковал натолкнуться на обвинение в дезертирстве. Но это был его единственный шанс, и никакой реальной альтернативы в эту минуту он не видел.
Пустив в ход всё своё актёрское искусство, чтобы изобразить улыбку победителя, он попросил робота-регистратора предоставить информацию.
– Я ищу лейтенанта Бекки Шарп. Я один из тех, кто доставил её сюда.
Вскоре подошедшая медицинская сестра узнала в Эномото одного из героических добровольцев, и проявила желание хоть на минутку отвлечься от своих непосредственных обязанностей, чтобы помочь ему.
– Добрые вести для вас, лейтенант! Лейтенант Шарп уже покинула медиробота! Устройство понадобилось для более тяжелораненого, а она пострадала не так сильно, как вы опасались поначалу.
