— Обалденно! — сказала Лена.— Мне бы это платьице. А к нему вон то колье.
— Это платье? Прошу! — Костя как бы снял с манекена платье и легко бросил его Лене.— Колье? Один момент!
Но она не приняла игры.
— Как же,— буднично сказала Лена.— За такое платье, знаешь, сколько башлей надо? Да и нет его в продаже. Для витрины, дуракам мозги морочить.
Они свернули в сквер с редкими фонарями. На скамейке, тесно прижавшись друг к другу, сидели двое. Парень целовал девушку. Лена и Костя быстро взглянули друг на друга. И смутились. Лена смутилась даже больше Кости.
Они оказались на просторной улице. После недавнего дождя кругом были лужи, и Лена, балансируя, шла по каменной кромке тротуара, довольно высокой. Костя поддерживал ее за руку, шагая прямо по лужам. Вдруг Лена, не удержавшись, сорвалась с кромки и попала в мгновенное, короткое, как молния, объятие Кости...
Он тут же выпустил ее, весь вспыхнув. Лена засмеялась. И в это мгновение хлынул ливень. Лена показала рукой на ярко освещенную «стекляшку», над которой горели неоновые буквы: «Мороженое», схватила Костю за руку:
— Бежим!
В кафе-мороженом никого не было. Костя и Лена сели за пустой столик у прозрачной стены, и через потоки дождя им смутно были видны расплывающиеся разноцветные огни улицы.
Подошла пожилая усталая официантка, сказала:
— Ничего нет. Мороженое кончилось.
— Может быть, лимонад? — неуверенно спросил Костя.
— Нету лимонада.— Официантка внимательно посмотрела на них. Что-то смягчилось в ее лице.— Ладно, я вам соку принесу.
Она ушла. Костя и Лена услышали ее голос:
— Анют! Открой банку яблочного. Тут у меня влюбленные. Трепет сердца и — не дыши. Теперь таких редко увидишь.
— Да ты что? Открывать? — завелась у буфетной стойки Анюта.— Через полчаса замок вешать. Чтоб до завтра банка прокисла?
— Не ворчи, Анюта. Открывай. Надо.
Костя и Лена не смотрели друг на друга от смущения и неловкости.
— Какая весна в этом году дождливая,— нарушил молчание Костя.
— И лето,— добавила Лена.
— Верно! Ведь сегодня второе июня.
— Как у тебя в школе?
— В норме,— сказал Костя.— Две четверки, остальные пятерки, А у тебя как?
— Не знаю. Мы еще учимся.
И они опять неловко замолчали.
Перед ними появились два стакана с яблочным соком и на блюдце две конфеты «Мишка на севере».
— Ровно рубль,— сказала официантка. И пропела:— «В жизни раз бывает...» — Оборвала себя, спросила: — По сколько вам? — Не получив ответа, сказала:— На мой глаз, не очень-то вы пара.
— Пожалуйста, спасибо.— Костя протянул официантке рубль.
Официантка взяла деньги, сунула в карман, ушла, напевая: «В жизни раз бывает восемнадцать лет...» Потом у буфетной стойки она сказала:
— Мой ясный сокол заявился вчера в третьем часу. На бровях. Скажи мне: был таким же, как вон тот ангелочек со скрипочкой,— не поверю. А ведь был...
— Ненавижу взрослых! — прошептала Лена.
— Ты не обращай внимания,— сказал Костя, усмехнулся печально.— Как говорит Владимир Георгиевич, надо управлять своими эмоциями. У меня, по правде сказать, тоже не получается...
— Кто такой Владимир Георгиевич? — перебила Лена.
— Мой учитель каратэ.
— А! Я его знаю. Классный дядечка. Ты, Пчелка, необыкновенный человек. Каратэ занимаешься, по-английски шпаришь, как по-нашему, на скрипке...
— Это ты необыкновенная! — перебил Костя.
— Не надо, Пчелка... Я обыкновенная. Самая обыкновенная. Зачем я тебе?
— Даже не знаю, как сказать. До тебя я жил как во сне. Нет, не так. Жил и жил. Конечно, были всякие там задачи, цели — на ближайшее время. А сейчас... Я знаю, для чего живу.
— Для чего?
— Для тебя! Чтобы тебе было всегда хорошо!
— Ах, Пчелка! — Лена уткнулась в свой стакан с яблочным соком.— Чего ты мелешь? Муру какую-то...
— Голубки! — послышался голос официантки.— Еще не наворковались? Через десять минут закрываем!
— Лена! — заспешил Костя.— Послезавтра у меня день рождения. Придешь?
— Ты меня приглашаешь? — обрадованно спросила Лена.
— Конечно!
— А этот тоже придет? Твой друг? Кирилл...
— Конечно... Подожди,— вспомнил Костя,— ты ему сказала: «Предатель». Почему?
Лена молчала, смотрела перед собой. Потом прошептала:
— Он предатель. Он тебя предал,
