Шерлок. Твой мозг может всё - страница 11

– Как вы считаете, почему он решил покончить с собой?

– Не знаю точно, инспектор, но думаю, что он спланировал это заранее. Вспоминая сейчас дни, проведённые с ним, я обращаю внимание на его частенько проскакивавшие слова о том, что он устал от жизни, что скоро всё кончится и так далее. Я не придавал им значения – многие старики любят разглагольствовать на эту тему, но вчера вечером, за бокалом виски, наш диалог на любую тему сводился им к одному – час смерти очень близко. Я подумал, что дядя выпил слишком много, и проводил его отдыхать, а когда он не вышел утром к завтраку, я поднялся его разбудить и нашёл мёртвым. Моё мнение – он просто приехал умереть на своей родной земле.

– Если вы единственный наследник Гарри Грэя, придется вам привыкать к суровым будням миллионера, – заметил я.

– Наверное, вы правы, сэр, – картинно тяжело вздохнул наследник и с грустью изобразил подобие улыбки на лице.

– Хотя, если будущий наследник отравил своего богатого родственника, то ничего, кроме смертной казни по приговору суда он не получит, – продолжил я свою мысль. Лицо племянника мгновенно побелело от страха.

– Лестрейд, я вас оставлю с убийцей наедине, может, признание как-то облегчит его дальнейшую судьбу.

Через четверть часа инспектор Лестрейд с сияющим лицом и листком бумаги с признанием в убийстве при помощи яда вышел из комнаты.

– Холмс, до сих пор не пойму, каким образом вы догадались, что это не самоубийство?

После того как я объяснил ему вескую причину подозревать в убийстве племянника, Лестрейд хлопнул себя по лбу и воскликнул: «Как же я сам не догадался, ведь это так очевидно!!!».

А вы догадались, Ватсон?

Ватсон, на окраине Лондона бывают преступления, которые легко раскрыть «по горячему следу», но не всегда полицию вызывают быстро. Сейчас этому очень помогает изобретение телефона. Вот один пример. Труп был обнаружен совершенно случайно через небольшой отрезок времени после совершения преступления.

Все началось с того, что один местный полицейский был влюблен (да, такое случается и с полицейскими, Ватсон). Чтобы купить букет для дамы своего сердца, он рано утром отправился к дому садовника, который располагался поблизости. Через пять минут из этого дома он позвонил в Скотленд-Ярд. Инспектора Лестрейда нашли у меня, на Бейкер-стрит, тоже при помощи телефонной связи. Через четверть часа мы с ним прибыли по указанному адресу.

У калитки обнесённого забором дома с небольшим ухоженным садом нас встретил звонивший полисмен и проводил в дом. На полу кухни, в луже остывающей крови, лежал труп садовника с проломленной топором головой. На столе стояла сковородка с ещё тёплой жаренной яичницей и нарезанный хлеб. Очевидно, он собирался позавтракать. Следов борьбы не было.

После осмотра кухни мы вышли в сад. В этот момент из-за кучи обрезанных веток возле забора появился какой-то тип довольно гнусного вида, с красно-синим, заросшим щетиной, испитым лицом. Увидев полицейских и меня, он остановился.

– Кто вы такой? – спросил Лестрейд.

– Кто я? – переспросил он. – Я каждый день прихожу сюда помогать садовнику. Меня зовут Джеймс. А что все вы здесь делаете?

– Задаём вопросы здесь мы! – отрезал инспектор. – Скажите, что вы знаете о смерти садовника?

– Его убили? О, господи! Кто это сделал? В любом случае я не имею к этому никакого отношения, вы же видите, что я только что пришёл…

– Я думаю, что вы уже давно здесь, а незадолго до нашего прихода убили садовника ударом топора. Зачем – разберётся полиция, – вмешался я в диалог.

Ваше мнение, Ватсон. Почему я принял такое решение?

Был у меня случай расследования ограбления одного музея искусств. Пропали три ценнейших картины эпохи Возрождения. В итоге получилось «дело на одну трубку», как я их называю. Но давайте по порядку.

Единственным свидетелем ограбления был бухгалтер музея. Приехав утром следующего после ограбления дня, мы прошли к его рабочему кабинету по длинному коридору первого этажа, с одной стороны которого были двери выставочных залов и подсобных помещений, с другой – наглухо зашторенные тяжелыми портьерами высокие окна, выходящие на безлюдный, неосвещённый пустырь. Бухгалтер рассказал следующее.