Перед дверью стоял Стасик Лоскутов. Остальные «шестибешники» сгрудились за ним. Они казались очень довольными.
- Чего надо? - спросил Костя.
- Есть загадка, - сказал Стасик. - Тридцать шесть дураков собрали восемь пузырьков. Ответьте на следующие вопросы: что это за пузырьки, кто эти дураки и сколько будет на каждого?
«Шестибешники» дружно вздохнули. Они пол-урока сочиняли эту задачу. Теперь они хотели насладиться. Они вздохнули и закрыли рты, чтобы засмеяться. И в это время Костя захлопнул дверь. «Шестибешники» запоздало хохотали за дверью. Им было не очень весело. С ними даже не хотели связываться.
- А из других классов принимать? - спросил Борька.
- Может, еще из шестого «Б» принимать? - сказал Костя.
- Еще не известно, кто будет принимать, - возразил Борька. - Если Алексей Иванович, он примет.
- Нужно тогда экзамен устроить. Может быть, кто-нибудь только портить будет. Это же настоящие панели, а не игрушечные, - сказал Костя. - А шестому «Б»…
В этот момент опять затряслась швабра. В дверь застучали.
- Постучи лбом, тогда откроем! - крикнул Костя.
- Что? - спросили за дверью.
- Лично лбом постучи! - крикнул Костя.
Костя подбежал к двери, выдернул швабру, и… Костине сердце сжалось и медленно поползло куда-то в низ живота. Перед дверью стояла Елизавета Максимовна.
- Шмель, - сказала Елизавета Максимовна, глядя на портрет Дарвина, - зайди к Вере Аркадьевне. Вера Аркадьевна тебя ждет.
Елизавета Максимовна отступила на шаг и пропустила Костю. Сама она вошла в класс и закрыла дверь.
- Данилова, - услышал Костя, - почему сегодня класс не вышел на сбор аптекарской посуды?
Костя медленно брел по коридору. Вокруг свистела, кричала и топала Большая Перемена. Какие-то счастливые мальчишки жевали бутерброды и дергали девчонок за косы. Счастливые девчонки визжали и делали вид, что им это не нравится, но далеко не убегали.
Счастливые рыбы плавали в аквариумах на подоконниках.
А несчастный Костя приближался к двери с сине-белой табличкой. Он шел и думал о чуде. Ведь бывают же чудеса… Бывают же всякие Хоттабычи и волшебные лампы! Или все это придумано для того, чтобы дразнить несчастных людей? Бывают ведь пожары и наводнения. Почему сейчас нет ни пожара, ни наводнения? Это всегда так: когда нужно - нет. Бывает, что люди неожиданно ломают ногу…
Костя вышел на лестницу и прыгнул через три ступеньки. Но чуда не случилось. Нога осталась цела.
У двери Костя помедлил. Кто-то положил руку ему на плечо. Костя вздрогнул. Рядом стояла Лина Львовна.
- Вызвали?
Костя кивнул.
- Тебе не будет неприятно, если я тоже зайду?
- Все равно, - сказал Костя.
Лина Львовна прищурилась, и Костя вдруг заметил, что у нее очень пушистые ресницы. Глаза, спрятанные за этими ресницами, смотрели сочувственно. И Косте вдруг стало очень тоскливо и жалко себя до слез.
Он осторожно открыл дверь.
- Можно, Вера Аркадьевна? - спросила Лина Львовна.
- Входи, Линочка, - сказала Вера Аркадьевна. - Входи и садись. Привела?
- Нет, - ответила Лина Львовна. - Он сам пришел.
- Ну, ученик Шмель, - сказала Вера Аркадьевна, - ты знаешь, зачем я тебя вызвала?
- Не знаю.
- Тогда давай считать. - Вера Аркадьевна вздохнула. - Будем считать только за последние две недели. Выгнан из класса - три раза. Чуть ли не сорвал пионерское собрание…
Лина Львовна шевельнулась на стуле.
- Ты хочешь что-то сказать, Лина?
- Нет, Вера Аркадьевна, я потом.
- Чуть не сорвал пионерское собрание, - повторила Вера Аркадьевна.
- Я не срывал, - сказал Костя. Он покосился на Липу Львовну. Ведь Лина Львовна знает, что не срывал, почему же она молчит? Они всегда заодно - взрослые!
- Хорошо, мы выясним. Сначала давай досчитаем. Итак, пионерское собрание…
- Я не срывал, - сказал Костя.
- Ты мне дашь договорить? - Голос у Веры Аркадьевны был противный, квакающий. - Итак, собрание. И вот уже сегодня, вместе со всем классом, ты не вышел на сбор аптекарской посуды.
- Мы договорились… - сказал Костя.
- Это еще хуже, - сказала Вера Аркадьевна. - Выходит, вы сознательно не пошли! Что значит «договорились»? А если вы договоритесь не ходить на уроки?
- Мы про это не договаривались.
